Человек слышит твои слова, Дьявол слышит твои мысли, а Бог слышит твое сердце.
Название: Девять Хвостов
Автор: Sin-chan
Пейринг: Гаара/Наруто, Итачи/Наруто, Недзи/Наруто, Кьюби/Наруто, Киба/Наруто
Рейтинг: NC-17 (в целом)
Жанр: экшн, романс, юмор
Состояние: в процессе написания
Дисклеймер: все права принадлежат Масаси Кисимото
Саммари: После тренировочного путешествия Наруто изменился. Печать Четвертого исчезла.
Предупреждение: частичное AU, слеш
Размер: макси
Размещение: с предупреждением
24 главаГлава 24
Не прошло и часа с момента возвращения Кибы с задания, как к вратам Конохи прибыли новые лица – двое взрослых и ребенок.
Котетсу вяло поприветствовал Дзирайю, а более бодрый Изумо с интересом окинул взглядом его спутников. У мужчины, шедшего рядом с Саннином, на голове покоился капюшон, полностью скрывавший лицо, а ребенок (девочка, как понял шиноби) безмятежно спал на спине отшельника.
- А не слишком ли она для вас юна, а, Дзирайя-сама? – беззлобно подколол стражник. Дзирайя, малость уставший от своей ноши не только физически, но и морально, юмора не оценил.
- Твое счастье, что он, наконец, отрубился и ничего не слышит, - пробурчал он со вздохом. – Тсунаде у себя?
- Нет, - посерьезнел Изумо. - Скорее всего, Хокаге-сама сейчас в больнице с Наруто.
- Так. Что с ним на этот раз?
- Пару дней назад его случайно ранил Хьюга Недзи, насколько я знаю. – Широко зевнув, припомнил Котетсу. – А сегодня вечером начались осложнения. Годайме даже предупредила всех, чтобы, в случае чего, искали ее в госпитале.
- Угу. Тогда нам туда, - решил Дзирайя и, поудобнее перехватив в очередной раз сползшего с плеча Орочимару, вошел в деревню.
- Ну что, Кабуто, готов к встрече с Тсунаде? – Поинтересовался он насмешливо и как-то злобно, стоило им отойти на достаточное расстояние от поста стражников. Несмотря на беспечный вид, Саннин ощутимо ускорил шаг. Его беспокоило состояние Наруто.
- Что Вы имеете в виду? – После памятного замечания Дзирайи о том, что Якуши утратил контроль над собой, медик использовал последние часы их путешествия на восстановление душевного и психического равновесия. Теперь он вновь напоминал прежнего себя, отреагировав на очередной подкол вежливой фразой и еще более вежливым выражением лица.
- А что, уже забыл вашу последнюю встречу? – Одобрительно хмыкнув, мужчина мечтательно, как показалось его собеседнику, закатил глаза. – А вот Тсунаде у нас злопамятная. За унижение она тебе голову размозжить может. Так что готовься.
- Орочимару-сама, полагаю, это предупреждение не касается? – Проницательно уточнил Кабуто.
- Спящих, маленьких, миленьких девочек она обычно не трогает, - Саннин заржал, за не имением лучшего слова, и снова встряхнул свою ношу. – Орочи-тян, блин, слышишь, тебе говорю!
- Пошел в жопу, тупой Дзирайя. Я сплю, - пробормотал, причмокнув во сне, мальчик с невинной мордашкой и лишь крепче стиснул шею, за которую держался. И ведь действительно спал, мерзавец!
- В твою, что ли? – Буркнул смущенный таким ответом отшельник. Еще и Кабуто, сволочь, кривил губы в ухмылке. Знал же, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным!
Дзирайя был искренне рад замаячившему впереди зданию госпиталя.
…
Когда у Наруто в положенный срок не зажили ожоги, Тсунаде нахмурилась.
Когда у Наруто поднялась температура, Тсунаде обеспокоилась.
Когда Сакура заявила, что не отойдет от Наруто ни на шаг, а минутой позже в палату прибежала взволнованная Хината, Тсунаде стала что-то подозревать.
Когда с криком в окно влез Киба, у Тсунаде сработал рефлекс, и Инузуке пришлось вправлять нос. Но это, само собой, к делу не относилось. Зато заявление парня о том, что он новый Хвост Наруто, очень даже.
- Так когда, говоришь, ты «стал» его Хвостом? – Хмуро спросила Пятая, изучив бледнеющий с каждой секундой шрам на его груди.
- Эй, что с Наруто? Он же весь горит! – Если Киба и слышал ее вопрос, то он его проигнорировал.
- Я к тебе обращаюсь, Киба.
- Киба-кун, Наруто уже несколько часов плохо, - Хината подняла несчастный взгляд на сокомандника, беззвучно взывая сделать хоть что-то.
- Эй! – Еще раз попробовала Хокаге.
- Да какая разница, Тсунаде-сама!? – Взорвалась вдруг Сакура, мерившая до этого пульс друга. – Если Киба Хвост, то это хорошо. В прошлый раз троих как раз хватило, чтобы излечить Наруто.
- В прошлый раз с ними был Кьюби, если не ошибаюсь, - холодным тоном заметила женщина, вмиг остудив пыл ученицы. – Вы трое – новички в этом деле. Нам нужны Недзи и Итачи.
«Черт подери, и почему именно теперь они меня послушались и отправились проводить свои тренировки в лесу?!» - От досады Тсунаде хотелось что-нибудь сломать.
- И почему этого демона нет, когда он нужен?!
…
Девятихвостый сказал бы, куда может Пятая катиться со своими претензиями, но был слишком занят зализыванием ран. Не своих, конечно, хотя теперь это роли не играло. Нет, ну как так можно, а? Сначала Наруто подставился под удар, а потом еще и Шестой Хвост! Пока Кьюби сдерживал разрушительную мощь своей чакры, давая Узумаки время на восстановление, Киба Инузука каким-то образом словил крупную рану. Демон понимал, что проще было бы «отрезать» умиравшего Хвоста от себя с Наруто, но прежде, чем эта мысль посетила его голову, чакра хлынула по метафизическому каналу в тело Инузуки.
Как только Лис ощутил отклик чакры Кибы, говоривший о том, что тупой Шестой Хвост жив и здоров, он сумел вернуть контроль над собственной. Ладно, хорошо, не над собственной, а над их с Наруто. Этот странный симбиоз, образовавшийся от слияния огненной чакры демона и чакры ветра Джинчуурики, продолжал преподносить сюрпризы. Мало того, что их сила росла, словно на дрожжах, так, что Кьюби пришлось в срочном порядке вводить вместе с Пятым Хвостом Шестой, иначе бы они все просто захлебнулись собственной энергией, так еще она становилась все более своевольной.
Демон был вынужден признать: находясь за пределами тела Узумаки, он не мог сдерживать эту силу. Его чакра, обретя воздушный элемент, рвалась на свободу, подобно лесному пожару. Его чакра – черт с ней, их с Наруто – перестала подчиняться лишь демону. Она улавливала мысли Узумаки и следовала некоторым из них. Одной такой мыслью, как считал сам Лис, было непонятное демону стремление защитить своих друзей. Именно это заставило чакру действовать и спасти Кибу. Именно это не дало Девятихвостому вмешаться и избавиться от балласта. Именно это стремление – чтоб его! – заставило чакру забыть о ранах Наруто и броситься спасать Инузуку!
Кьюби рычал от досады. Его бесила необходимость подчиняться кому-то еще. Его невероятно раздражала мысль заботиться о ком-то. Он хотел свободы.
Вот только поздновато он спохватился.
…
Наруто было плохо. Дурацкая слабость и жар навевали воспоминания о детстве, когда он болел и лежал, свернувшись клубком под одеялом, в полной одиночества квартире. Некому было напоить его горячим отваром или просто чаем, некому было сидеть у его кровати и устало ворчать о беспечности мальчишки. Но самое главное: Наруто некого было обнять. Больше всего на свете ему не хватало простых человеческих прикосновений, чужого тепла.
Со временем тоска по объятиям перешла в задиристость и желание драться. Это ведь тоже физический контакт, пусть и более болезненный, зато настоящий и искренний. На большее Наруто не мог рассчитывать, презираемый и избегаемый всеми.
Он и понятия не имел, насколько велика была в нем жажда чужих прикосновений.
Кьюби стал тем, кто перевел драки в секс. Наруто некому было привить нормы морали и поведения. Коноха позаботилась дать ему образование, но учили его лишь как правильно бросать сюрикены, как использовать кунай, дзюцу, как выполнять задания. И потому все о сексе он узнал от своего извращенного наставника и, затем, от демона. Как результат, Наруто искренне не видел ничего неправильного в том, чтобы спать одновременно с несколькими парнями. Это ведь было так хорошо, когда тебя обнимают, когда шепчут твое имя и смотрят только на тебя.
Это ведь просто еще один способ доказать, что ты важен для человека, что ты ему нравишься, правда?
А любовь – любовь слишком сложное, путаное и болезненное чувство. Любить кого-то для него означало отдать всего себя этому «кому-то». И, если этот «кто-то» оставит тебя, бросит, оттолкнув…
Конечно, Наруто справился. В жизни добавилась новая цель, и чувства, так до конца и непонятые им самим, были принесены в жертву этой самой цели. Он просто вернет Саске, вернет своего… друга.
И все же, сгорая от лихорадки, Наруто, как никогда, хотел прикоснуться к нему.
…
Тсунаде четкими, отточенными движениями измельчала в глиняной чаше лекарственное растение, призванное снять жар. Она по-прежнему не понимала причин лихорадки Наруто, и, вероятнее всего, лекарство, что она готовила, лишь на короткое время поможет, но это все, что им было нужно, - время. Запас времени, пока двое шиноби, посланные Хокаге, не отыщут Итачи с Недзи. Если у кого и был шанс докричаться до Кьюби, так это у Учиха.
От мыслей женщину оторвал стук в дверь и раздраженное бурчание Дзирайи.
«Явился, скотина!» - Приободрилась Тсунаде, чувствуя, как стало легче на сердце, и поспешно окинула лабораторию оценивающим взглядом. К сожалению, в помещении было слишком много хрупкого и дорогостоящего оборудования – придется отложить разборки с наказанием на потом.
Дверь распахнулась, явив строгому взору Хокаге раздраженного отшельника с ребенком на шее.
- … ты всегда был скользким типом! – Закончил фразу Дзирайя и остановился, увидев Тсунаде. - О, давно не виделись!
Ребенок, цеплявшийся за его шею, выглянул из-за широкого плеча и растянул тонкие губы в знакомой улыбке:
- Да, давно не виделись, Тсунаде-химе.
- Ты…! – Выдохнула женщина, да так и застыла, таращась на призрака из прошлого. Длинные черные волосы обрамляли худое, мальчишеское лицо, внимательные змеиные глаза, слишком взрослые для этого тела, и ухмылка – широкая, растянутая в узкую полоску. Даже белое кимоно походило на то, что носил Орочимару в бытность, когда они втроем еще были генинами.
- Что это значит? – Взяла себя в руки Тсунаде. И, несмотря на то, что кровь отлила от лица и руки едва заметно дрожали, голос ее был тверд. Хокаге она или как, черт возьми!?
- Ну… с чего бы начать... - почесав затылок, Дзирайя отцепил от себя бывшего сокомандника и поставил на ноги перед Пятой. – Вот.
- Что «вот»? – Нет, Тсунаде еще не кричала. Пока нет.
- Ты знаешь, это Орочимару. – Глуповато улыбнулся Отшельник. – Миленький, правда?
- Заткнись, придурок! – Пнул его оскорбленный в лучших чувствах Змеиный Саннин.
- Ты идиот?! – Одновременно с ним вскричала Повелительница слизней. – Какой нах@р «миленький»!? Орочимару, что с тобой стряслось, твою мать!?
Глядя на разъяренную фурию, в которую моментально превратилась Тсунаде, бывшие напарники мысленно порадовались своей предусмотрительности оставить Кабуто в коридоре. Кто знает, что бы с ним сделала злопамятная подруга?
Сумбурные объяснения заняли пятнадцать минут. Собственно, конструктивная часть заняла от силы минут пять, а остальные десять троица переругивалась и выясняла отношения.
- Да, кстати, а что там с Наруто? – Вовремя вспомнил Дзирайя о своем ученике. – Ребята из стражи говорили что-то о нападении Недзи.
- Сначала разберемся с Орочимару, - непререкаемым тоном заявила Тсунаде. – Мне только врагов не хватало у себя за спиной…
- И чем же я заслужил такое отношение к себе? – Внезапно поинтересовался Орочимару. – Я с тобой не ссорился, Тсунаде-химе.
Пятая покосилась на него с подозрением.
- «Не ссорился»?
- Если ты о Саске-куне, - развел руками мальчик, - то я его у себя не держал. Он учился у меня – вот и все.
- Ты о чем вообще? – Растерялась женщина. – По-твоему, на тебя злиться больше не за что?
- Я ушел из Конохи и бросил все, потому что сенсей мешал моим исследованиям. – Терпеливым тоном прояснял ситуацию Орочимару и не понимал, почему сокомандники смотрели на него с таким непониманием. - И за это извиняться я не собираюсь.
- Ты издеваешься над нами?! – Вскипела Тсунаде.
- Подожди, Тсунаде, - остановил ее Дзирайя и спросил у Орочимару напряженно. – Где сейчас Сарутоби-сенсей?
- А мне откуда знать? – С раздражением взмахнул руками мальчик и с долей интереса предположил. – Неужели, наконец, в отставку ушел?
Ответом ему стала гробовая тишина. Хмурые лица собеседников напрягали, но Орочимару не собирался показывать своей растерянности.
- О, дайте угадаю, – насмешливо протянул он, - Учитель сделал одного из вас своим преемником? Если это не Дзирайя, которому новая должность просто не позволила бы шататься по миру, значит, Годайме ты, Тсунаде-химе?
Пятая вздрогнула.
- Неужели вы двое испугались моей реакции? – Снисходительно улыбнулся малолетний Саннин. – Бросьте. Мне наплевать. Теперь.
- Ну, еще бы!
Дзирайя глянул на растерявшуюся, взволнованную Тсунаде и кашлянул, предупреждая ее дальнейшие слова.
- Ладно. Все хорошо, раз ты так легко это принял, - глубокомысленно кивнул он, меняя щекотливую тему. – Тсунаде, раз мы теперь все трое снова вместе, расскажи, что там с Наруто. Думаю, Орочимару будет интересно это узнать.
- Да, мне будет интересно, - с некоторым промедлением поддержал его мальчик и в своей привычной манере провел языком по губам. Разве что язык был нормальной, человеческой длины. – Мне так и не удалось его, как следует, изучить.
- Ты уверен? – Напряженно переспросила Пятая у Дзирайи. Тот кивнул, не сводя с мальчика внимательного, с примесью застарелой боли, взгляда.
- Хорошо, - глубоко вздохнув, женщина выдала короткую версию произошедшего с Узумаки.
Внимательно выслушав ее рассказ, Орочимару в задумчивости приложил большой палец к краю губ.
- Я хочу его осмотреть.
- А этого Кабуто возьмете с собой? – С издевкой осведомилась Тсунаде, сложив руки под шикарным бюстом. – Или он так и будет в коридоре сидеть?
- А ты его не пришибешь? – Рассмеялся Отшельник.
- Пришибу всех троих, - кивнула она. - Потом.
…
- Активировав Измененный Бьякуган, ты чувствуешь изменения в настроении? – Скользя между ветвями деревьев, спросил Итачи. Недзи, целью которого было захватить Учиха, прислушался к себе.
- Не совсем. Появляется разве что несвойственное мне волнение, - в конце концов подтвердил он, не позволяя дистанции между собой и Итачи увеличится. Жаль, но и сократить ее он пока тоже не мог. – Не знал, что Шаринган настолько взаимосвязан с эмоциями.
- Только с негативными, - Итачи резко изменил направление, и Недзи почти зеркально повторил его маневр, не позволив отдалиться. – Длительное использование Шарингана расшатывает нервную систему. Ты все чаще поддаешься злости, унынию, ярости, страху.
- В самом начале ты упоминал о причастности Девятихвостого к появлению клана Учиха, - припомнил Недзи, увернувшись от целого дождя сюрикенов. – В истории Хьюга говорилось, что одному удалось, отказавшись от преимуществ Бьякугана, создать Шаринган. Но как конкретно он это сделал?
Итачи остановился и спрыгнул с дерева на землю, к месту, где парни оставили рюкзаки с провизией. Несколькими секундами позже к нему присоединился Недзи.
- Полагаю, он заключил с Кьюби сделку… Нет, оставь его активированным, - уловив, что Хьюга собрался завершить технику Измененного Бьякугана, Итачи поспешил его остановить и пояснил. – Проверим, как долго ты способен его использовать. – Вернувшись к распаковке продуктов, он продолжил. – Есть сведения о том, что во время столкновения в одном храме Лис выжег своим огнем глаза того Хьюга. По каким-то причинам демон затем поделился с ним чакрой. Другие детали мне неизвестны, но именно эти два компонента сыграли решающую роль в появлении Шарингана.
Недзи неопределенно хмыкнул. Постелив на траву куртку, он облокотился о ствол дерева и с тихим вздохом прикрыл глаза. Бьякуган был активирован уже больше тридцати минут. Это утомляло.
- Почему ты говоришь «Измененный Бьякуган»? – Любопытства ради спросил Недзи и коснулся ровной кожи у виска. Вены больше не вздувались при технике.
Итачи покосился в его сторону и, лишь доев первый онигири, ответил:
- То, что сейчас у тебя, это еще не Шаринган. Ты уже можешь копировать дзюцу, и твоя «слепая точка» исчезла, но присущие Бьякугану особенности остались.
Недзи молча согласился с его доводами. Конечно, несмотря на признаки Шарингана, он по-прежнему был способен использовать круговой обзор, видеть сквозь предметы и каналы чакры. Единственными минусами «Измененного Бьякугана» являлись упомянутые Итачи проблемы с контролем эмоций и повышенное потребление чакры.
Вдвоем они за пару дней изучили и отработали это новое додзюцу. И, несмотря на то, что понимали они друг друга с полуслова, Недзи не давал покоя вопрос, зачем Итачи это делал.
- Ты предложил эти тренировки. Зачем? – В этот раз Недзи открыл глаза и поэтому увидел, каким недовольным взглядом наградил его Учиха, которого вопрос снова застал в процессе пережевывания пищи. В последнее время он все чаще открыто выражал свои эмоции.
- Этому есть множество причин, - неохотно произнес Итачи. Усмехнувшись, он запрокинул голову к небу, розовевшему в преддверии рассвета, и задумчиво изрек. – Наруто.
- Что?
- Пожалуй, все эти причины можно объединить одним словом – Наруто. Все из-за него.
- Вот как... - Недзи не стал уточнять, что имел в виду Итачи. Конечно, он не мог быть уверен в Учиха, но, пожалуй, сам бы ответил точно так же.
Потому что Наруто его спас.
Потому что Наруто открыл ему глаза.
Потому что Наруто заполнил его разум.
Потому что Наруто пробудил его сердце.
Потому что Наруто стал для него всем миром.
Потому что… просто Наруто. В нем действительно был весь ответ.
Мысли об Узумаки привычным образом отозвались в сердце, вызывая тепло, которым нестерпимо хотелось поделиться со всем окружающим миром. Иногда Недзи был уверен, что влюблен. Иногда.
- Выходит, я – живое доказательство того, что у нас общие предки, – заметил он с улыбкой. Итачи посмотрел на него с долей озадаченности. Недзи выдержал его взгляд, и Учиха едва заметно кивнул, признавая то, что оба клана отчаянно отрицали на протяжении более сотни лет. Он признавал их родство.
- До рассвета еще минут двадцать, - произнес Итачи, поднявшись на ноги. – Определим, какой сложности дзюцу ты можешь скопировать и на сегодня…
Недзи не спросил, почему Итачи внезапно остановился. Он и сам ощутил это – словно тело накрыло холодной волной, оставив неприятное пощипывание на кончиках пальцев. Парням достаточно было переглянуться, чтобы понять причину. Что-то случилось с Наруто.
Не сговариваясь, Хвосты сорвались со своих мест обратно в Коноху – в больничную палату, где сгорал от лихорадки Узумаки.
…
А в это время Сакура и Хината, оттесненные от кровати больного, с суеверным ужасом взирали на легендарных Саннинов в полном составе (или в составе два с половиной – кому как), сгрудившихся над бессознательным Наруто. Киба ранее отошел, чтобы сводить Акамару к матери. До этого он не замечал, но пес ощутимо прихрамывал.
Обе девушки, конечно, не признали в симпатичном мальчике того самого Орочимару. Его появление в компании Хокаге-сама, Дзирайя-сама и Кабуто привело их в растерянность. Когда же Харуно узнала в Якуши пособника Змеиного Саннина, она едва не убила его точным ударом в челюсть. Спас вражеского медика Отшельник, перехвативший удар и попросивший Сакуру умерить гнев и не мешать.
- Температура тела повысилась до сорока и двух, - сообщила Тсунаде, пока Орочимару и Дзирайя осматривали ожоги на спине Наруто.
- У него часто поднимается температура во время усиленной регенерации, - пробормотал Отшельник, - но здесь я не вижу даже ее следов.
- Регенерация идет, только медленнее, чем обычно, - возразил Орочимару, легкими прикосновениями обозначив излечивающуюся область. – Создается впечатление, что у Девятихвостого вдруг резко истощилась чакра.
- Это у него-то? – Скепсис Дзирайи был вполне уместен.
- Или, - не слушая его, продолжил мысль Орочимару, - запас чакры мог, наоборот, увеличиться до такой степени, что контролировать ее стало невозможно.
- И это, по-твоему, не дает Наруто заживить раны? – Прищурилась Тсунаде.
- Если заблокировать чакру так же, как мы сделали с тобой, Орочимару…
- Блокировка чакры, думаю, ничего теперь уже не изменит. – Усмехнулся Змеиный Саннин и кивнул на встревоженных девушек. – Если я правильно помню, Тсунаде-химе упомянула шестерых так называемых Хвостов – людей, в кого Лис поместил часть своей чакры. Иными словами, чакра по-прежнему принадлежит Джинчуурики и демону, просто она вне их тела.
- И если мы поставим Печать на Наруто, то остановим лишь три девятых от всей мощи, - уловила суть проблемы Пятая – Дерьмо.
- Хокаге-сама, - обратилась к ней Сакура, - позвольте нам помочь.
- Вы ничем тут не поможете, Сакура, - вздохнула Хокаге. – Без Лиса… нет, без Итачи или хотя бы Недзи…
- Хо…Хокаге-сама! – Заикаясь, выкрикнула Хината, поравнявшись с Харуно. – Прошу Вас, дайте нам попробовать.
- Хината, хоть ты не начинай… - На Тсунаде накатила новая волна раздражения из-за собственной беспомощности. Злость становилось все сложнее сдержать. Накричать, ей хотелось хотя бы на кого-то накричать.
- П-Прошу Вас, пропустите нас к Наруто-куну! – Зажмурившись, Хьюга оттолкнула со своего пути главу деревни и, подбежав к кровати, ухватилась за ненормально горячую ладонь Узумаки. Сакура последовала за ней и коснулась обнаженного бока Наруто.
- Нас… тянет к нему? – Пораженно прошептала Харуно, уставившись на свою руку. Такую бледную по сравнению с золотистой бронзой кожи Узумаки.
- Тепло, - прошептала Хината. На лице ее поселилась спокойная улыбка. И тут Наруто шумно вздохнул. Его пальцы, за которые ухватилась Хьюга, сомкнулись, стиснув.
- Наруто-кун…
- Хм, интересно, - осклабился Орочимару и посмотрел на хмурую Тсунаде. – А где остальные Хвосты?
- Наруто очнулся?! – Громоподобный вопль раздался за мгновение до того, как дверь с треском отъехала в сторону, и в палату вбежал Киба. – У меня шкура чуть с тела не сползла!
Игнорируя всех присутствовавших, он рванул к Наруто. Стоило ему коснуться ноги Узумаки, как весь пыл и нервозность испарились. Исчезла тревога, лицо его разгладилось.
- Теплый.
Улыбка Орочимару становилась все более жадной. Когда же в помещение вступили безуспешно разыскиваемые Итачи и Недзи, Дзирайе пришлось стукнуть сокомандника по макушке – более маньячной улыбки он еще ни у кого не видел.
Автор: Sin-chan
Пейринг: Гаара/Наруто, Итачи/Наруто, Недзи/Наруто, Кьюби/Наруто, Киба/Наруто
Рейтинг: NC-17 (в целом)
Жанр: экшн, романс, юмор
Состояние: в процессе написания
Дисклеймер: все права принадлежат Масаси Кисимото
Саммари: После тренировочного путешествия Наруто изменился. Печать Четвертого исчезла.
Предупреждение: частичное AU, слеш
Размер: макси
Размещение: с предупреждением
24 главаГлава 24
Не прошло и часа с момента возвращения Кибы с задания, как к вратам Конохи прибыли новые лица – двое взрослых и ребенок.
Котетсу вяло поприветствовал Дзирайю, а более бодрый Изумо с интересом окинул взглядом его спутников. У мужчины, шедшего рядом с Саннином, на голове покоился капюшон, полностью скрывавший лицо, а ребенок (девочка, как понял шиноби) безмятежно спал на спине отшельника.
- А не слишком ли она для вас юна, а, Дзирайя-сама? – беззлобно подколол стражник. Дзирайя, малость уставший от своей ноши не только физически, но и морально, юмора не оценил.
- Твое счастье, что он, наконец, отрубился и ничего не слышит, - пробурчал он со вздохом. – Тсунаде у себя?
- Нет, - посерьезнел Изумо. - Скорее всего, Хокаге-сама сейчас в больнице с Наруто.
- Так. Что с ним на этот раз?
- Пару дней назад его случайно ранил Хьюга Недзи, насколько я знаю. – Широко зевнув, припомнил Котетсу. – А сегодня вечером начались осложнения. Годайме даже предупредила всех, чтобы, в случае чего, искали ее в госпитале.
- Угу. Тогда нам туда, - решил Дзирайя и, поудобнее перехватив в очередной раз сползшего с плеча Орочимару, вошел в деревню.
- Ну что, Кабуто, готов к встрече с Тсунаде? – Поинтересовался он насмешливо и как-то злобно, стоило им отойти на достаточное расстояние от поста стражников. Несмотря на беспечный вид, Саннин ощутимо ускорил шаг. Его беспокоило состояние Наруто.
- Что Вы имеете в виду? – После памятного замечания Дзирайи о том, что Якуши утратил контроль над собой, медик использовал последние часы их путешествия на восстановление душевного и психического равновесия. Теперь он вновь напоминал прежнего себя, отреагировав на очередной подкол вежливой фразой и еще более вежливым выражением лица.
- А что, уже забыл вашу последнюю встречу? – Одобрительно хмыкнув, мужчина мечтательно, как показалось его собеседнику, закатил глаза. – А вот Тсунаде у нас злопамятная. За унижение она тебе голову размозжить может. Так что готовься.
- Орочимару-сама, полагаю, это предупреждение не касается? – Проницательно уточнил Кабуто.
- Спящих, маленьких, миленьких девочек она обычно не трогает, - Саннин заржал, за не имением лучшего слова, и снова встряхнул свою ношу. – Орочи-тян, блин, слышишь, тебе говорю!
- Пошел в жопу, тупой Дзирайя. Я сплю, - пробормотал, причмокнув во сне, мальчик с невинной мордашкой и лишь крепче стиснул шею, за которую держался. И ведь действительно спал, мерзавец!
- В твою, что ли? – Буркнул смущенный таким ответом отшельник. Еще и Кабуто, сволочь, кривил губы в ухмылке. Знал же, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным!
Дзирайя был искренне рад замаячившему впереди зданию госпиталя.
…
Когда у Наруто в положенный срок не зажили ожоги, Тсунаде нахмурилась.
Когда у Наруто поднялась температура, Тсунаде обеспокоилась.
Когда Сакура заявила, что не отойдет от Наруто ни на шаг, а минутой позже в палату прибежала взволнованная Хината, Тсунаде стала что-то подозревать.
Когда с криком в окно влез Киба, у Тсунаде сработал рефлекс, и Инузуке пришлось вправлять нос. Но это, само собой, к делу не относилось. Зато заявление парня о том, что он новый Хвост Наруто, очень даже.
- Так когда, говоришь, ты «стал» его Хвостом? – Хмуро спросила Пятая, изучив бледнеющий с каждой секундой шрам на его груди.
- Эй, что с Наруто? Он же весь горит! – Если Киба и слышал ее вопрос, то он его проигнорировал.
- Я к тебе обращаюсь, Киба.
- Киба-кун, Наруто уже несколько часов плохо, - Хината подняла несчастный взгляд на сокомандника, беззвучно взывая сделать хоть что-то.
- Эй! – Еще раз попробовала Хокаге.
- Да какая разница, Тсунаде-сама!? – Взорвалась вдруг Сакура, мерившая до этого пульс друга. – Если Киба Хвост, то это хорошо. В прошлый раз троих как раз хватило, чтобы излечить Наруто.
- В прошлый раз с ними был Кьюби, если не ошибаюсь, - холодным тоном заметила женщина, вмиг остудив пыл ученицы. – Вы трое – новички в этом деле. Нам нужны Недзи и Итачи.
«Черт подери, и почему именно теперь они меня послушались и отправились проводить свои тренировки в лесу?!» - От досады Тсунаде хотелось что-нибудь сломать.
- И почему этого демона нет, когда он нужен?!
…
Девятихвостый сказал бы, куда может Пятая катиться со своими претензиями, но был слишком занят зализыванием ран. Не своих, конечно, хотя теперь это роли не играло. Нет, ну как так можно, а? Сначала Наруто подставился под удар, а потом еще и Шестой Хвост! Пока Кьюби сдерживал разрушительную мощь своей чакры, давая Узумаки время на восстановление, Киба Инузука каким-то образом словил крупную рану. Демон понимал, что проще было бы «отрезать» умиравшего Хвоста от себя с Наруто, но прежде, чем эта мысль посетила его голову, чакра хлынула по метафизическому каналу в тело Инузуки.
Как только Лис ощутил отклик чакры Кибы, говоривший о том, что тупой Шестой Хвост жив и здоров, он сумел вернуть контроль над собственной. Ладно, хорошо, не над собственной, а над их с Наруто. Этот странный симбиоз, образовавшийся от слияния огненной чакры демона и чакры ветра Джинчуурики, продолжал преподносить сюрпризы. Мало того, что их сила росла, словно на дрожжах, так, что Кьюби пришлось в срочном порядке вводить вместе с Пятым Хвостом Шестой, иначе бы они все просто захлебнулись собственной энергией, так еще она становилась все более своевольной.
Демон был вынужден признать: находясь за пределами тела Узумаки, он не мог сдерживать эту силу. Его чакра, обретя воздушный элемент, рвалась на свободу, подобно лесному пожару. Его чакра – черт с ней, их с Наруто – перестала подчиняться лишь демону. Она улавливала мысли Узумаки и следовала некоторым из них. Одной такой мыслью, как считал сам Лис, было непонятное демону стремление защитить своих друзей. Именно это заставило чакру действовать и спасти Кибу. Именно это не дало Девятихвостому вмешаться и избавиться от балласта. Именно это стремление – чтоб его! – заставило чакру забыть о ранах Наруто и броситься спасать Инузуку!
Кьюби рычал от досады. Его бесила необходимость подчиняться кому-то еще. Его невероятно раздражала мысль заботиться о ком-то. Он хотел свободы.
Вот только поздновато он спохватился.
…
Наруто было плохо. Дурацкая слабость и жар навевали воспоминания о детстве, когда он болел и лежал, свернувшись клубком под одеялом, в полной одиночества квартире. Некому было напоить его горячим отваром или просто чаем, некому было сидеть у его кровати и устало ворчать о беспечности мальчишки. Но самое главное: Наруто некого было обнять. Больше всего на свете ему не хватало простых человеческих прикосновений, чужого тепла.
Со временем тоска по объятиям перешла в задиристость и желание драться. Это ведь тоже физический контакт, пусть и более болезненный, зато настоящий и искренний. На большее Наруто не мог рассчитывать, презираемый и избегаемый всеми.
Он и понятия не имел, насколько велика была в нем жажда чужих прикосновений.
Кьюби стал тем, кто перевел драки в секс. Наруто некому было привить нормы морали и поведения. Коноха позаботилась дать ему образование, но учили его лишь как правильно бросать сюрикены, как использовать кунай, дзюцу, как выполнять задания. И потому все о сексе он узнал от своего извращенного наставника и, затем, от демона. Как результат, Наруто искренне не видел ничего неправильного в том, чтобы спать одновременно с несколькими парнями. Это ведь было так хорошо, когда тебя обнимают, когда шепчут твое имя и смотрят только на тебя.
Это ведь просто еще один способ доказать, что ты важен для человека, что ты ему нравишься, правда?
А любовь – любовь слишком сложное, путаное и болезненное чувство. Любить кого-то для него означало отдать всего себя этому «кому-то». И, если этот «кто-то» оставит тебя, бросит, оттолкнув…
Конечно, Наруто справился. В жизни добавилась новая цель, и чувства, так до конца и непонятые им самим, были принесены в жертву этой самой цели. Он просто вернет Саске, вернет своего… друга.
И все же, сгорая от лихорадки, Наруто, как никогда, хотел прикоснуться к нему.
…
Тсунаде четкими, отточенными движениями измельчала в глиняной чаше лекарственное растение, призванное снять жар. Она по-прежнему не понимала причин лихорадки Наруто, и, вероятнее всего, лекарство, что она готовила, лишь на короткое время поможет, но это все, что им было нужно, - время. Запас времени, пока двое шиноби, посланные Хокаге, не отыщут Итачи с Недзи. Если у кого и был шанс докричаться до Кьюби, так это у Учиха.
От мыслей женщину оторвал стук в дверь и раздраженное бурчание Дзирайи.
«Явился, скотина!» - Приободрилась Тсунаде, чувствуя, как стало легче на сердце, и поспешно окинула лабораторию оценивающим взглядом. К сожалению, в помещении было слишком много хрупкого и дорогостоящего оборудования – придется отложить разборки с наказанием на потом.
Дверь распахнулась, явив строгому взору Хокаге раздраженного отшельника с ребенком на шее.
- … ты всегда был скользким типом! – Закончил фразу Дзирайя и остановился, увидев Тсунаде. - О, давно не виделись!
Ребенок, цеплявшийся за его шею, выглянул из-за широкого плеча и растянул тонкие губы в знакомой улыбке:
- Да, давно не виделись, Тсунаде-химе.
- Ты…! – Выдохнула женщина, да так и застыла, таращась на призрака из прошлого. Длинные черные волосы обрамляли худое, мальчишеское лицо, внимательные змеиные глаза, слишком взрослые для этого тела, и ухмылка – широкая, растянутая в узкую полоску. Даже белое кимоно походило на то, что носил Орочимару в бытность, когда они втроем еще были генинами.
- Что это значит? – Взяла себя в руки Тсунаде. И, несмотря на то, что кровь отлила от лица и руки едва заметно дрожали, голос ее был тверд. Хокаге она или как, черт возьми!?
- Ну… с чего бы начать... - почесав затылок, Дзирайя отцепил от себя бывшего сокомандника и поставил на ноги перед Пятой. – Вот.
- Что «вот»? – Нет, Тсунаде еще не кричала. Пока нет.
- Ты знаешь, это Орочимару. – Глуповато улыбнулся Отшельник. – Миленький, правда?
- Заткнись, придурок! – Пнул его оскорбленный в лучших чувствах Змеиный Саннин.
- Ты идиот?! – Одновременно с ним вскричала Повелительница слизней. – Какой нах@р «миленький»!? Орочимару, что с тобой стряслось, твою мать!?
Глядя на разъяренную фурию, в которую моментально превратилась Тсунаде, бывшие напарники мысленно порадовались своей предусмотрительности оставить Кабуто в коридоре. Кто знает, что бы с ним сделала злопамятная подруга?
Сумбурные объяснения заняли пятнадцать минут. Собственно, конструктивная часть заняла от силы минут пять, а остальные десять троица переругивалась и выясняла отношения.
- Да, кстати, а что там с Наруто? – Вовремя вспомнил Дзирайя о своем ученике. – Ребята из стражи говорили что-то о нападении Недзи.
- Сначала разберемся с Орочимару, - непререкаемым тоном заявила Тсунаде. – Мне только врагов не хватало у себя за спиной…
- И чем же я заслужил такое отношение к себе? – Внезапно поинтересовался Орочимару. – Я с тобой не ссорился, Тсунаде-химе.
Пятая покосилась на него с подозрением.
- «Не ссорился»?
- Если ты о Саске-куне, - развел руками мальчик, - то я его у себя не держал. Он учился у меня – вот и все.
- Ты о чем вообще? – Растерялась женщина. – По-твоему, на тебя злиться больше не за что?
- Я ушел из Конохи и бросил все, потому что сенсей мешал моим исследованиям. – Терпеливым тоном прояснял ситуацию Орочимару и не понимал, почему сокомандники смотрели на него с таким непониманием. - И за это извиняться я не собираюсь.
- Ты издеваешься над нами?! – Вскипела Тсунаде.
- Подожди, Тсунаде, - остановил ее Дзирайя и спросил у Орочимару напряженно. – Где сейчас Сарутоби-сенсей?
- А мне откуда знать? – С раздражением взмахнул руками мальчик и с долей интереса предположил. – Неужели, наконец, в отставку ушел?
Ответом ему стала гробовая тишина. Хмурые лица собеседников напрягали, но Орочимару не собирался показывать своей растерянности.
- О, дайте угадаю, – насмешливо протянул он, - Учитель сделал одного из вас своим преемником? Если это не Дзирайя, которому новая должность просто не позволила бы шататься по миру, значит, Годайме ты, Тсунаде-химе?
Пятая вздрогнула.
- Неужели вы двое испугались моей реакции? – Снисходительно улыбнулся малолетний Саннин. – Бросьте. Мне наплевать. Теперь.
- Ну, еще бы!
Дзирайя глянул на растерявшуюся, взволнованную Тсунаде и кашлянул, предупреждая ее дальнейшие слова.
- Ладно. Все хорошо, раз ты так легко это принял, - глубокомысленно кивнул он, меняя щекотливую тему. – Тсунаде, раз мы теперь все трое снова вместе, расскажи, что там с Наруто. Думаю, Орочимару будет интересно это узнать.
- Да, мне будет интересно, - с некоторым промедлением поддержал его мальчик и в своей привычной манере провел языком по губам. Разве что язык был нормальной, человеческой длины. – Мне так и не удалось его, как следует, изучить.
- Ты уверен? – Напряженно переспросила Пятая у Дзирайи. Тот кивнул, не сводя с мальчика внимательного, с примесью застарелой боли, взгляда.
- Хорошо, - глубоко вздохнув, женщина выдала короткую версию произошедшего с Узумаки.
Внимательно выслушав ее рассказ, Орочимару в задумчивости приложил большой палец к краю губ.
- Я хочу его осмотреть.
- А этого Кабуто возьмете с собой? – С издевкой осведомилась Тсунаде, сложив руки под шикарным бюстом. – Или он так и будет в коридоре сидеть?
- А ты его не пришибешь? – Рассмеялся Отшельник.
- Пришибу всех троих, - кивнула она. - Потом.
…
- Активировав Измененный Бьякуган, ты чувствуешь изменения в настроении? – Скользя между ветвями деревьев, спросил Итачи. Недзи, целью которого было захватить Учиха, прислушался к себе.
- Не совсем. Появляется разве что несвойственное мне волнение, - в конце концов подтвердил он, не позволяя дистанции между собой и Итачи увеличится. Жаль, но и сократить ее он пока тоже не мог. – Не знал, что Шаринган настолько взаимосвязан с эмоциями.
- Только с негативными, - Итачи резко изменил направление, и Недзи почти зеркально повторил его маневр, не позволив отдалиться. – Длительное использование Шарингана расшатывает нервную систему. Ты все чаще поддаешься злости, унынию, ярости, страху.
- В самом начале ты упоминал о причастности Девятихвостого к появлению клана Учиха, - припомнил Недзи, увернувшись от целого дождя сюрикенов. – В истории Хьюга говорилось, что одному удалось, отказавшись от преимуществ Бьякугана, создать Шаринган. Но как конкретно он это сделал?
Итачи остановился и спрыгнул с дерева на землю, к месту, где парни оставили рюкзаки с провизией. Несколькими секундами позже к нему присоединился Недзи.
- Полагаю, он заключил с Кьюби сделку… Нет, оставь его активированным, - уловив, что Хьюга собрался завершить технику Измененного Бьякугана, Итачи поспешил его остановить и пояснил. – Проверим, как долго ты способен его использовать. – Вернувшись к распаковке продуктов, он продолжил. – Есть сведения о том, что во время столкновения в одном храме Лис выжег своим огнем глаза того Хьюга. По каким-то причинам демон затем поделился с ним чакрой. Другие детали мне неизвестны, но именно эти два компонента сыграли решающую роль в появлении Шарингана.
Недзи неопределенно хмыкнул. Постелив на траву куртку, он облокотился о ствол дерева и с тихим вздохом прикрыл глаза. Бьякуган был активирован уже больше тридцати минут. Это утомляло.
- Почему ты говоришь «Измененный Бьякуган»? – Любопытства ради спросил Недзи и коснулся ровной кожи у виска. Вены больше не вздувались при технике.
Итачи покосился в его сторону и, лишь доев первый онигири, ответил:
- То, что сейчас у тебя, это еще не Шаринган. Ты уже можешь копировать дзюцу, и твоя «слепая точка» исчезла, но присущие Бьякугану особенности остались.
Недзи молча согласился с его доводами. Конечно, несмотря на признаки Шарингана, он по-прежнему был способен использовать круговой обзор, видеть сквозь предметы и каналы чакры. Единственными минусами «Измененного Бьякугана» являлись упомянутые Итачи проблемы с контролем эмоций и повышенное потребление чакры.
Вдвоем они за пару дней изучили и отработали это новое додзюцу. И, несмотря на то, что понимали они друг друга с полуслова, Недзи не давал покоя вопрос, зачем Итачи это делал.
- Ты предложил эти тренировки. Зачем? – В этот раз Недзи открыл глаза и поэтому увидел, каким недовольным взглядом наградил его Учиха, которого вопрос снова застал в процессе пережевывания пищи. В последнее время он все чаще открыто выражал свои эмоции.
- Этому есть множество причин, - неохотно произнес Итачи. Усмехнувшись, он запрокинул голову к небу, розовевшему в преддверии рассвета, и задумчиво изрек. – Наруто.
- Что?
- Пожалуй, все эти причины можно объединить одним словом – Наруто. Все из-за него.
- Вот как... - Недзи не стал уточнять, что имел в виду Итачи. Конечно, он не мог быть уверен в Учиха, но, пожалуй, сам бы ответил точно так же.
Потому что Наруто его спас.
Потому что Наруто открыл ему глаза.
Потому что Наруто заполнил его разум.
Потому что Наруто пробудил его сердце.
Потому что Наруто стал для него всем миром.
Потому что… просто Наруто. В нем действительно был весь ответ.
Мысли об Узумаки привычным образом отозвались в сердце, вызывая тепло, которым нестерпимо хотелось поделиться со всем окружающим миром. Иногда Недзи был уверен, что влюблен. Иногда.
- Выходит, я – живое доказательство того, что у нас общие предки, – заметил он с улыбкой. Итачи посмотрел на него с долей озадаченности. Недзи выдержал его взгляд, и Учиха едва заметно кивнул, признавая то, что оба клана отчаянно отрицали на протяжении более сотни лет. Он признавал их родство.
- До рассвета еще минут двадцать, - произнес Итачи, поднявшись на ноги. – Определим, какой сложности дзюцу ты можешь скопировать и на сегодня…
Недзи не спросил, почему Итачи внезапно остановился. Он и сам ощутил это – словно тело накрыло холодной волной, оставив неприятное пощипывание на кончиках пальцев. Парням достаточно было переглянуться, чтобы понять причину. Что-то случилось с Наруто.
Не сговариваясь, Хвосты сорвались со своих мест обратно в Коноху – в больничную палату, где сгорал от лихорадки Узумаки.
…
А в это время Сакура и Хината, оттесненные от кровати больного, с суеверным ужасом взирали на легендарных Саннинов в полном составе (или в составе два с половиной – кому как), сгрудившихся над бессознательным Наруто. Киба ранее отошел, чтобы сводить Акамару к матери. До этого он не замечал, но пес ощутимо прихрамывал.
Обе девушки, конечно, не признали в симпатичном мальчике того самого Орочимару. Его появление в компании Хокаге-сама, Дзирайя-сама и Кабуто привело их в растерянность. Когда же Харуно узнала в Якуши пособника Змеиного Саннина, она едва не убила его точным ударом в челюсть. Спас вражеского медика Отшельник, перехвативший удар и попросивший Сакуру умерить гнев и не мешать.
- Температура тела повысилась до сорока и двух, - сообщила Тсунаде, пока Орочимару и Дзирайя осматривали ожоги на спине Наруто.
- У него часто поднимается температура во время усиленной регенерации, - пробормотал Отшельник, - но здесь я не вижу даже ее следов.
- Регенерация идет, только медленнее, чем обычно, - возразил Орочимару, легкими прикосновениями обозначив излечивающуюся область. – Создается впечатление, что у Девятихвостого вдруг резко истощилась чакра.
- Это у него-то? – Скепсис Дзирайи был вполне уместен.
- Или, - не слушая его, продолжил мысль Орочимару, - запас чакры мог, наоборот, увеличиться до такой степени, что контролировать ее стало невозможно.
- И это, по-твоему, не дает Наруто заживить раны? – Прищурилась Тсунаде.
- Если заблокировать чакру так же, как мы сделали с тобой, Орочимару…
- Блокировка чакры, думаю, ничего теперь уже не изменит. – Усмехнулся Змеиный Саннин и кивнул на встревоженных девушек. – Если я правильно помню, Тсунаде-химе упомянула шестерых так называемых Хвостов – людей, в кого Лис поместил часть своей чакры. Иными словами, чакра по-прежнему принадлежит Джинчуурики и демону, просто она вне их тела.
- И если мы поставим Печать на Наруто, то остановим лишь три девятых от всей мощи, - уловила суть проблемы Пятая – Дерьмо.
- Хокаге-сама, - обратилась к ней Сакура, - позвольте нам помочь.
- Вы ничем тут не поможете, Сакура, - вздохнула Хокаге. – Без Лиса… нет, без Итачи или хотя бы Недзи…
- Хо…Хокаге-сама! – Заикаясь, выкрикнула Хината, поравнявшись с Харуно. – Прошу Вас, дайте нам попробовать.
- Хината, хоть ты не начинай… - На Тсунаде накатила новая волна раздражения из-за собственной беспомощности. Злость становилось все сложнее сдержать. Накричать, ей хотелось хотя бы на кого-то накричать.
- П-Прошу Вас, пропустите нас к Наруто-куну! – Зажмурившись, Хьюга оттолкнула со своего пути главу деревни и, подбежав к кровати, ухватилась за ненормально горячую ладонь Узумаки. Сакура последовала за ней и коснулась обнаженного бока Наруто.
- Нас… тянет к нему? – Пораженно прошептала Харуно, уставившись на свою руку. Такую бледную по сравнению с золотистой бронзой кожи Узумаки.
- Тепло, - прошептала Хината. На лице ее поселилась спокойная улыбка. И тут Наруто шумно вздохнул. Его пальцы, за которые ухватилась Хьюга, сомкнулись, стиснув.
- Наруто-кун…
- Хм, интересно, - осклабился Орочимару и посмотрел на хмурую Тсунаде. – А где остальные Хвосты?
- Наруто очнулся?! – Громоподобный вопль раздался за мгновение до того, как дверь с треском отъехала в сторону, и в палату вбежал Киба. – У меня шкура чуть с тела не сползла!
Игнорируя всех присутствовавших, он рванул к Наруто. Стоило ему коснуться ноги Узумаки, как весь пыл и нервозность испарились. Исчезла тревога, лицо его разгладилось.
- Теплый.
Улыбка Орочимару становилась все более жадной. Когда же в помещение вступили безуспешно разыскиваемые Итачи и Недзи, Дзирайе пришлось стукнуть сокомандника по макушке – более маньячной улыбки он еще ни у кого не видел.
@темы: Фик, "Девять хвостов", Яой, Naruto, Юмор
