Прекрасное стихотворение по "Девяти Хвостам" от kapyshe4ka

мой прекрасный сон.
мой чудесный плен.
девять жизней в нем.
на одну взамен.

теплота любви -
вместо боли лжи,
меня тянет в свет
из глубокой тьмы.

это будто рай -
в то же время пытка,
но ехидный взгляд
и его улыбка
всколыхнут все то,
что забыть бы рад
и я сам паду
в тот жестокий ад.

распахнув объятья
вновь лечу я в плен,
променяя все
на него взамен.

и пока брожу
я в пучине мглы,
стерегут мой сон
верные хвосты.

@темы: Стихи, Naruto, Не мое, "Девять хвостов"

---

Третий стих по "Девяти Хвостам"

Теперь от  викки_микки!

Не могу понять,
Что же им движет?
Мне надо это знать,
Что судьба ему напишет?

И...Будет ли мне место рядом с ним?
Смогу ли Я...быть рядом с ним?
Без него мой мир немыслим,
Ведь мы не только спим...

Верность, безграничная любовь,
Отчайние, боль и слабость.
Сердце больше не гоняет кровь
О мысли, что я в тягость...
О мысли твоей смерти...
Я навсегда попался в твои сети.
Ты мне нужен навсегда,
Во мне теперь не пустота.

Ты мой мир,моя душа,
Твоя любовь так хороша.
Никогда тебя не предаду,
Я лучше сам же и Умру!!!

@темы: Стихи, Naruto, Не мое, "Девять Хвостов - 2"

---

Еще одно замечательно стихотворение по "Хвостам"

Еще одно замечательно стихотворение, но уже от  Kien Warai! Ыы, мя довольный!)))


Ты важен как воздух, и ты это знаешь.
Но яростный вой вновь у нас вызываешь.
Не желая тревожить и веря в прощенье,
Себя не жалея нам даруешь мученья.

В погоне за целью вновь рушишь оковы
И нас оставляешь дожидаться итога.
А мы также верим тебе, словно дети.
Ведь нет человека важнее на свете…

@темы: Стихи, Naruto, Фанарт, Не мое, "Девять Хвостов - 2"

---

Стихотворение по "Девяти Хвостам"

Представляю вашему вниманию замечательное стихотворение по "Девяти Хвостам" от  Kien Warai. Надеюсь, вам понравится так же, как и мне)

От кошмара очнулся
Опять среди ночи,
Ведь перед глазами
Вновь ваши могилы.

Что с вами сделала
Демона чакра?
Убавила воли…
Добавила силы…

Под накалом борьбы
За право быть ближе
Ваши стремленья
Рассыпались прахом

Бесследно пропали
Мечтанья, надежды.
А возможность потери
Кутает страхом.

Но сердце в груди
Предательски греет,
Ощущая на коже
Тугие объятья:

Ведь даже хвостатый,
Что дремлет в глубинах,
Не смог избежать
Своего же проклятья.

@темы: Стихи, Яой, Naruto, Не мое, "Девять хвостов", "Девять Хвостов - 2"

---

Проклятый рай

Название: Проклятый рай (драббл по "Ангельскому маскараду")
Автор: Sin-chan
Рейтинг: NC-17
Жанр: драма
Размер: мини
Состояние: закончен
Дисклеймер: первоначальная идея принадлежит Кога Юн
Предупреждение: гет, инцест
Размещение: с предупреждением


Проклятый рай

В поисках любви мы летим сквозь пыль столетий,
На лету горим, забыв про боль.
Обгоревшим ртом спорим мы опять с Христом,
Что же есть любовь и кровь.
Любовь и смерть, добро и зло-
Что свято, что грешно- познать нам суждено.
Любовь и смерть, добро и зло,
А выбрать нам дано- одно.
А выбрать нам дано- одно…
(автор: В.Цыганова)

Посреди серого снега и кружащих черных бабочек, грязно-алых мазков и обугленной бумаги он лежал, безвольно утопая в сгущающихся сумерках.
По обломкам стен блуждали призраки прошлого, в осколках зеркал отражались их тени. И черные бабочки, совершая полный круг, рассыпались янтарным пеплом.

«Братик…»

Он чувствовал, что сходит с ума.
В этом безумии, когда разум раскалывался на части, обнажаясь, самым правильным была она – девочка, спящая в его объятиях.

«Братик…»

Он отчаянно желал разрушения миру за пределами их комнаты.

Потому что нельзя повернуть время вспять.

Потому что, сорвавшись, уже нельзя вернуться.

Потому что остаться в этом безумии было невозможно.

+++

Это получилось случайно, неловко и почти нелепо.
Он просто хотел, чтобы она всегда была рядом.
Удержать ее – навязчивая идея, от которой он никак не мог избавиться.
С каждым днем это все больше напоминало одержимость…

Синами лежала на животе поперек кровати и, опустив подбородок на скрещенные руки, наблюдала за тем, как Шинрей роется в шкафу в поисках футболки.
Только что из ванны, в одном полотенце на бедрах – ее брат представлял собой весьма соблазнительное зрелище. Привлекательности ему было не занимать.
По спине девочки галопом бежали мурашки, но, несмотря ни на что, она не отрывала пристального взгляда от практически обнаженного парня, старательно не давая вырваться мерзкой, пропахшей гнилью и выпивкой, хрипло шепчущей памяти.
- Братик – извращенец, - нарушил тишину комнаты ее почти обиженный голос.
- Мм? - Откликнулся парень, не оборачиваясь.
- Ты, между прочим, в одном полотенце передо мной стоишь, - стискивая пальцы, проинформировала Синами его спину.
В ответ смешок – легкий, ироничный.
- А что, я тебя не привлекаю?
В ответ неожиданное молчание – тяжелое, напряженное, такое, что Шинрей оставляет поиск одежды и оборачивается к сестре.
Опустив голову, она уставилась в пол. Глаз не видно – скрыты ресницами.
- Синами? - Позвал парень. Но девочка не шелохнулась. Тогда он подошел и опустился на корточки перед кроватью, заглянул за занавес угольно-черных волос.
- Что такое?
- Ничего, - бесцветно отозвалась Синами, не поднимая глаз.
Шинрей протянул, было, руку, но девочка с паникой ее оттолкнула.
- Я же сказала! - Сорвалась она, но тут же виновато вздохнула. - Прости…я не… просто твои слова…они навевают дурные воспоминания. Ты же знаешь…
Да, он знал – видел своими глазами то, что с ней сделал один гребаный больной ублюдок. Лицо педофила, которого полиция никак не могла найти тогда, четыре года назад, и теперь уже никогда не найдет, оно преследовало Шинрея в кошмарных снах, преследовало самым страшным образом. Даже если это было лицо мертвеца. К сожалению, уже мертвеца.
Парень на мгновение закрыл глаза, и перед внутренним взором предстала ненавистная картина: старый заброшенный дом, осыпающаяся под силой удара стена, затхлая серая комната, и ярким пятном выделяется белое, в алым разводах платье свернувшейся калачиком сестры.
- Братик? - Теплая ладошка скользнула по его щеке, прогнав приевшийся образ. Шинрей перехватил ее руку, теснее прижал к лицу, упиваясь прикосновением. Синами смотрела на него очень внимательно, и в ее глазах плескалось горькое, недетское знание.
Тень пережитого навсегда останется с ней, время от времени поднимая свою уродливую голову, но, кто сказал, что этого нельзя исправить? Не повернуть время вспять, не стереть из памяти, а просто… показать, что, несмотря ни на что, ею дорожат, ее любят, и она по-прежнему чиста.
Шинрей бережно взял лицо сестры в ладони, мягко поцеловал в бровь, в кончик носа и в губы. Целомудренно, нежно, любяще. Отстранился, уловив сладкое дыхание, и снова поцеловал. Теперь по-настоящему – глубоко, жадно, самозабвенно.

Не так, как брат, но так, как всегда хотел.

Синами вздрогнула, когда он, не разрывая поцелуя, поднялся на кровать и увлек ее к себе на колени. Ухватившись за его плечи, девочка ощутила, как левая рука брата легла ей на талию, а правая забралась под просторную футболку, поглаживая напряженную спину. С мокрых прядей волос ей на шею и грудь срывались капли воды.
Хвойное масло и ваниль – вот чем пахло от брата. Начавшая, было, подниматься паника растворилась в этой причудливой смеси из родных ароматов и прикосновений родных рук.
Синами открыла глаза, не помня, когда успела зажмуриться. Изумленно и с толикой страха она смотрела в родное лицо.
- Я люблю тебя, - прошептал Шинрей мягко.
И сердце девочки защемило от волны нежности. Прежде чем из глаз хлынули слезы, она обхватила его за шею, прижалась, как можно теснее, и тихо засмеялась – немного нервно, немного счастливо.
Когда она оказалась распростертой на покрывале под братом, а его рот сомкнулся на вишенке ее соска, черная память вновь с чавканьем поднялась из глубин подсознания.
«Нет, уйди!» - Взмолилась Синами, почувствовав, как тело передернуло, совсем как это было раньше.

…В первое время она вообще не могла выносить чьих-либо прикосновений. Любой, даже самый мимолетный контакт вызывал в ней панический ужас. Окружающие это быстро приняли и старались не трогать ее.
Единственным, кто переступил как через советы психиатров, так и ее страх, стал Шинрей.
Он не оставлял Синами ни на минуту: часами напролет сидел с ней в доме или на крыльце, отказывался есть, если не ела она, и даже спал в ее комнате, пусть и на футоне. Он легонько дергал ее за волосы и касался плечом, игнорируя то, как начинало трясти сестру.
Шинрей переступил через ее страх и перетянул ее за собой.
Он не дал ей замкнуться.
Так, со временем, Синами привыкла, и Шинрей мог уже держать ее за руку, обнимать и, вскоре, спать в одной постели. В руках брата ее не мучили кошмары. В его руках она чувствовала, что снова жива.

Спрятав лицо в ладонях, Синами безуспешно пыталась унять нервную дрожь.
- Синами, - позвал ласковый голос, - посмотри на меня. Синами, пожалуйста.
Цепляясь за его голос, девочка сдвинула руки, умоляюще взглянув в нависающее над ней лицо.
- Не закрывай глаза. Это я. И я люблю тебя, - шепталл Шинрей, проведя рукой по мокрой щеке.
- Да, - выдохнула девочка и сама притянула брата для нового поцелуя, приоткрыв губы. Хриплый шепоток в голове стал затихать, пока окончательно не пропал, и на смену страху пришла странная умиротворенность. Спокойное сильное чувство омывало душу целительным теплом, когда как по телу скользили чуткие пальцы, избавляя от лишней одежды, воспламеняя кожу, заражая лихорадочной жаждой близости – не только духовной, но и физической.
- Братик…
С довольной улыбкой Шинрей лизнул ее кожу пониже пупка быстрым, влажным движением, чуть прикусил губами, сжав ладонь на внутренней стороне бедра. Синами ахнула, и улыбка парня расширилась. Проложив путь из поцелуев, он поднялся к тонкой шее сестры.
Это было щекотно и приятно. Захотев отплатить, Синами поцеловала его в плечо и провела рукой по сразу сократившимся мышцам живота. И услышала в награду стон, полный мучительного нетерпения.
- Син… - Шинрей задыхался и смотрел на нее в одержимости.
Руки легли ей на колени, мягко развели в стороны. Дыхание вырвалось из девочки судорожным вздохом, когда пальцы брата осторожно вошли внутрь, поглаживая и исследуя.
- Хнн!
Шинрей целовал ее, долго, медленно, в такт движениям пальцев.
Синами вздрагивала, впивалась ногтями в кожу и отвечала со всей страстью, со всем чувством.
- Пожалуйста, - шепнула она, словно оглушенная. Ощущения были слишком сильными, слишком яркими.
- Уверена? - Коснулось уха теплое дыхание.
В горле у Синами пересохло, и произнести что-то казалось ей непосильной задачей. Поэтому девочка судорожно вцепилась в руку брата, ласкавшую ее между ног, отстранила ее и тут же прижалась всем телом.
- Хорошо-хорошо, - в смешке Шинрея послышалось приятное удивление.
- Братик…
- Господи, как я тебя люблю, - пробормотал он с нежностью и прежде, чем Синами смогла что-либо ответить, выполнил ее невысказанную просьбу.
Они, наконец-то, стали единым целым.

+++

Что заставило отца вернуться на день раньше? Изменение в расписании или, возможно, срочный вызов из компании? Это было неважно. Подобное предусмотреть было бы нелегко. А вот закрыть дверь в комнату – следовало бы.
Развить данную мысль Шинрею помешал застывший на пороге господин Хито.
- Как…! Как это понимать? - Выдавил мужчина сипло, пошатнувшись.
Воспользовавшись шоковым состоянием родителя, Шинрей взглянул на сестру. Та мирно посапывала у него на плече.
- Отец, выйди. Поговорим в гостиной, - произнес он в полголоса.
- Ты…ты и Синами…мои дети…как ты… - резко вдохнув через нос, господин Хито сам себя остановил, осознав, что видеть собственную малолетнюю дочь в объятьях своего же сына он больше не может. Ему нужно было немедленно отвернуться, уйти.
Шинрей проводил мужчину досадливым взглядом. Объяснять что-либо было бессмысленно.
Осторожно переложив Синами на подушку, он поднялся, надел штаны и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Отца он обнаружил в гостиной, сидящим в кресле и лихорадочно опустошающим бокал с янтарной жидкостью. Его руки тряслись, а рядом на журнальном столике стоял хрустальный графин с виски.
- Я боялся, что все этим и кончится, - пробормотал господин Хито, уставившись на бокал в своих руках. - Ты всегда смотрел на нее слишком… странно. - Залпом допив виски, он поднял взгляд на сына. - Надо было сразу тебя женить. Как ты мог сотворить такое, Шинрей?!
- Не кричи, отец, - холодно оборвал его парень, стоя на расстоянии в один шаг. - У тебя есть на это право, но не кричи. Ты разбудишь ее.
- Да ты…! - Вскочил мужчина, замахнувшись. Шинрей не отвел взгляд. В нем не было раскаяния. Удар пришелся по скуле, запрокинув голову назад и вправо. Но парень не шелохнулся, спокойные янтарные глаза вновь смотрели на тяжело дышащего мужчину.
Схватившись за голову, господин Хито повалился обратно в кресло.
- Я люблю Синами, отец, - услышал он уверенный, по-прежнему спокойный голос сына.
- Это просто половое созревание, - не поднимая головы, бессильно простонал мужчина. - Игра в запретную любовь и вся эта чушь. Поживете пару лет отдельно, и все забудется,- с каждым сказанным словом его голос креп. - Я притворюсь, что ничего не было. Ты женишься на Итою-сан, Синами мы тоже подберем кого-нибудь. И все будет хорошо.
Выслушав, Шинрей склонился к отцу, опустил руки на подлокотники и с тихой угрозой произнес:
- И кто тебе сказал, что я это позволю?
- Шин… - пораженно выдохнул господин Хито. Он никогда не видел сына таким. Впервые, глядя в золотистые глаза, он подумал, что они похожи на глаза зверя.
- Сколько лет я убеждал себя, что это пройдет, - отстраненно говорил парень, - что помимо Синами есть миллионы других – красивее ее, умнее, талантливее, полезней. И Итою Айя была не самым плохим вариантом. Да вот только именно визжащая от манги Синами заставляла меня смеяться, только глядя на нее, уплетающей кексы, я чувствовал вкус еды, только от ее надломленного голоса сжималось сердце…
- Хватит! Замолчи! - Закричал мужчина. - Не хочу этого слышать! Ты не можешь любить ее… ТАК! Она твоя сестра, черт возьми!
- Я и не ожидал от тебя понимания, - хмыкнул Шинрей, - Ты – наш отец, все-таки. Но в одном ты прав: для тебя ничего не было.
Карие глаза, в которые смотрел молодой парень, в одно мгновение остекленели, лишившись всякой воли.

Прости, отец, наверное, я действительно обезумел.

Шинрей вернулся в комнату, на этот раз заперев за собой дверь.

Если есть Ад, я непременно буду гореть в нем – за свои грехи и за ее.

Он забрался под теплое одеяло, и Синами, не просыпаясь, прижалась к его боку, скользнув ладонью на шею.

Но пока этого не случилось…

- Братик… люблю…

… я буду тонуть в нашем проклятом раю.

@темы: Стихи, Фик, Ориджинал, Драббл/Мини

---

Детство

Название: Детство ( драббл по "Ангельскому маскараду")
Автор: Sin-chan
Рейтинг: R
Жанр: драма
Размер: мини
Состояние: закончен
Дисклеймер: первоначальная идея принадлежит Кога Юн
Предупреждение: гет, сильные намеки на инцест
Размещение: с предупреждением

Я сердце выбрала, ты – разум,
Я оступилась, ты поймал.
Я перечислила все сразу,
Все сразу ты позабывал.

И в зеркале теперь нас двое:
Кто там, кто здесь – не угадать.
Кто отраженье, кто им станет вскоре
Неважно. Я спала, ты будешь спать.
(авторское, то есть мое)

Высокий мужчина в деловом костюме с резкими, суровыми чертами лица склонился над маленьким мальчиком, равнодушно взиравшим на родителя золотыми глазами.
- Шинрей, - молвил господин Хито, опустив широкую ладонь на плечо трехлетнего сына, - у тебя родилась сестра.
Его слова утонули в тишине комнаты. Шинрей продолжал мерить отца безразличным взглядом.
Мужчина вздохнул. Он надеялся, что хоть новость о рождении малышки как-то заинтересует юного вундеркинда, равнодушного ко всему и вся.
- Я отправляюсь в больницу. Поедешь со мной? - Без особой надежды спросил он, выпрямившись.
- Нет, - последовал закономерный ответ.
Господин Хито разочарованно кивнул, принимая решение не по годам развитого сына, взял с журнального столика ключи от машины и направился к двери.
- Мы с твоей мамой уже выбрали для нее имя, - остановившись, сообщил он. - Синами. Синами-тян.
Мальчик продолжал смотреть на отца. На детском личике не дрогнул ни один мускул. Иногда господину Хито казалось, что у его сына не лицо, а фарфоровая маска.
Едва за мужчиной щелкнул замок, Шинрей вернулся к своему занятию, усевшись на ковер, где у него были разложены письменные принадлежности. Кривоватым, пока еще неуверенным почерком малыш стал задумчиво выводить иероглифы: СИНАМИ.

+++++++++++++++++++++++++++

- Я дома, - угрюмо проговорила Синами, вернувшись из детского сада.
Отец привез ее и тут же уехал на работу, из-за спешки не купив по пути мороженого, чем девочка была крайне расстроена.
Син уже, было, подумала, что дом пуст, но тут, когда она начала снимать обувь, из своей комнаты спустился Шинрей.
- С возвращением.
Как всегда его голос был пуст и равнодушен. С той же интонацией он желал доброго утра и зачитывал абзацы из учебника, и комментировал политические новости.
Синами смущенно опустила голову. Старшего брата она любила и уважала за ум и сдержанность, но смущалась и даже боялась его холодности и отчужденности. Ей все время представлялось, какой глупой и никчемной она выглядит в его глазах. Поэтому девочка крайне неловко чувствовала себя наедине с ним.
Не зная, куда себя девать, Синами поправила лямки рюкзачка на плечах, переставила башмаки в угол, зачем-то оглянулась на дверь.
Шинрей стоял в коридоре, внимательно наблюдая за ее метаниями.
- Ты упала? - Заметил он вдруг у нее ободранную коленку.
Синами как-то виновато потупилась.
- Да, мы в садике играли в догонялки, и я поскользнулась. Извини, - добавила она в полголоса.
Ну вот, она лишний раз показала, какой неуклюжей дурой является. Наверняка брату стыдно за такую сестру.
Потерявшись в самобичевании, Син вздрогнула, когда Шинрей вдруг оказался сидящим на корточках рядом. Девочка не сразу поняла, что он делает. Лишь, когда к ранке на колене был приклеен пластырь, а сам мальчик молча ушел на кухню разогревать обед, у Синами закралась шальная мысль, что все не так плохо, как ей кажется. Может быть, старший брат даже любит ее немного.
+++++++++++++++++++++++++

Синами неуверенно переминалась с ноги на ногу перед дверью в комнату старшего брата.
Пока она была в на продленке, из своей частной школы вернулся Шинрей, впервые за два месяца. Мама предложила дочке поприветствовать его. Син с радостью согласилась, ведь за эти два месяца она не просто соскучилась по внимательному взгляду золотистых глаз, но и еще составила план, как научить его выражать эмоции. Собственно, ее план состоял из одного пункта, а именно как можно чаще улыбаться и – если хватит смелости – как-нибудь обнять. Она сама обожала обниматься с мамой и папой, поэтому пятилетняя девочка была уверена, что и брату это непременно должно понравится.
Набравшись смелости, Синами постучала. По ту сторону двери никто не ответил. Тогда девочка постучала еще раз – погромче. Послышался шорох и неуверенный скрип просевших пружин – мальчик явно дремал и теперь вставал с кровати. Нетерпеливо ожидая, когда ей откроют, Синами мысленно повторяла, что скажет брату в первую очередь.
Щелкнул замок, в проеме показался восьмилетний мальчик с наспех приглаженными волосами. Чуть торчащие в разные стороны прядки у всегда такого идеального брата так изумили Синами, что она невольно сделала шаг вперед, зацепилась носком за ковер и упала прямо на руки мальчику.
- С возвращением…Онии-сама, - промямлила малышка, впервые оказавшись в объятиях брата.
Мальчик вздохнул и устроил подбородок на черноволосой макушке.
- Я дома.
- Онии-сама приятно обниматься с Синами? - Робко спросила девочка.
- Да, - признал Шинрей. Голос его как всегда был пуст, но обнимающие руки согревали, а в груди учащенно стучало сердце.
Синами довольно улыбнулась.

++++++++++++++++++++++++++++++++++
- Сегодня я не могу.
- Ну, Онии-тян!
- Прости, есть дела…
- Но ты обещал!
- Синами…
- Ты третий раз откладываешь!
- …
- Тебе надо отдохнуть. Я же волнуюсь.

Лежать на сухих, пергаментных листьях, слушать, как ими шелестит ветер, и нежится под не по-осеннему теплым солнцем, оказалось неожиданно приятно. Вдвойне приятней при всем этом отпивать горячий чай короткими глотками и впиваться зубами в нежное бисквитное тесто с толстым слоем крема.
- Правда, здорово? - Девятилетняя Синами блаженно вытянула перед собой ноги. Они вдвоем лежали на стеганом одеяле, которое постелили под огромным деревом в низине городского парка.
Старший брат удобно устроил голову у нее на коленях.
- Да, хорошо,- заключил он, сделав еще один маленький глоток. - Ты – умница.
Девочка довольно вздернула носик:
- А то!
Улыбнувшись, она погладила его по голове.
В последнее время Шинрей ходил хмурый, напряженный, постоянно отлучаясь из дома и по возвращении не рассказывая о том, где был. Синами это крайне беспокоило. Она хотела хоть чем-то отвлечь брата от проблем, которые навалились на него в новой школе.
Отложив подальше полупустой стакан, Шинрей потянулся к плечам девочки и, дернув ее на себя, опрокинул на одеяло. Син взвизгнула. Мальчик рассмеялся и принялся ее щекотать. Взвизги участились вперемешку со сдавленным смехом. Младшая сестра дергалась, извивалась и весело хохотала.
Шинрею нравилось наблюдать за ее лицом в такие моменты: когда глаза сияют, то щурясь, то удивленно распахиваясь, как уголки губ подергиваются вверх, выдавая счастье, как на молочных щечках появляется легкий нежный румянец и две крохотных ямочки.
Когда-то люди и окружающий мир представлялись ему чем-то скучным, недостойным внимания. Мальчик не видел смысла реагировать на внешние раздражители, пытаться понять и принять их. Но теперь это было в прошлом. Он мог с уверенностью сказать: через Синами он видел и любил все человечество во всем его многообразии и несовершенстве.
- Ой…хи-хи…Онии-т…ай! Онии-тян! Хва-атит, - простонала сквозь смех малышка, обхватив брата за шею.
- Ну, уж, нет! Принимай наказание! - Шутливо серьезным тоном заявил мальчик.
- Я помешал? – Внезапно донеслось за их спинами.
Дети замерли и оглянулись на источник голоса.
В нескольких шагах от них стоял светловолосый мальчик в странной черной одежде.
Синами моментально опознала школьную форму закрытой школы, в которую ходил ее брат. Ему самому эта одежда не нравилась, но девочка считала, что она ему очень шла.
- Что ты здесь делаешь, Камиджо? - Тон Шинрея моментально утратил все оттенки эмоций, словно щелкнули невидимым выключателем.
Блондин дернулся - столь резкой оказалась для него смена настроения брюнета. Резкой и неприятной, обидной.
Синами не понравилось, как незнакомец посмотрел на нее – с досадой, непониманием. Выросшей в любви и заботе, ей попросту был незнаком этот взгляд, и он ее напугал. В поисках защиты девочка прижалась к теплому боку брата, стараясь спрятаться за его спиной.
Шинрей покровительственно обнял ее за плечи.
- Познакомься. Это мой одноклассник, - представил он мальчика. – Камиджо Тсурей. И он уже уходит. Не правда ли, Камиджо?
- Мне надо с тобой поговорить, - обиженным тоном произнес тот.
- Поговорим в школе, - отрезал Шинрей, прожигая упрямца взглядом. – У меня выходной от вас всех, ясно?
Камиджо ушел, не проронив ни слова.

Вечером следующего дня детство Шинрея закончилось. Синами умерла у него на руках.

@темы: Стихи, Фик, Ориджинал, Драббл/Мини

---

Стихи. Мои, да)

Мой вольный перевод песни из "Loveless"

Пусть, крича, мы до боли сожмем
В объятьях друг друга,
Нам единым не стать существом.
Это сладкая мука-
Утопать в горькой нежности грез;
Томясь в добровольном плену,
Раним, душу пронзая насквозь,
Прикасаясь друг к другу.
Небеса, умоляю, в единое
Свяжите цепью тонкой
В нашей жизни несовместимое.
Стерто время надежды робкой,
Рассыпаясь частицами,
Мы отчаянно пальцы сплетаем,
Путая маски с лицами
И ледяную тьму с раем.
Кровью мы напишем вновь,
Что мрак души осветят
Только надежда и любовь,
Изгоняя боли яд.

***
Не помню, в каком состоянии я была, когда это писала... наверно, в не очень хорошем)

Этот сон подобен смерти.
Просыпаясь, я рождаюсь вновь.
Отдаюсь греховной круговерти,
Я восстаю из мертвых. В кровь
Разбиваю руки и колени,
Чтобы выбраться из забытья.
Эти счастье и тоска - всего лишь тени
Моего больного «Я».

***
Следующие два стиха были написаны в особый день, мда...

Я ненавидела - ты ненавидишь,
Я люблю, а ты любил.
Я умираю постепенно, видишь?
Я убивала. Ты убил.

Я сердце выбрала, ты – разум,
Я оступилась, ты поймал.
Я перечислила все сразу,
Все сразу ты позабывал.

И в зеркале теперь нас двое:
Кто там, кто здесь – не угадать.
Кто отраженье, кто им станет вскоре
Неважно. Я спала, ты будешь спать.
(24.08.09)

Их любовь запрещена моралью.
Их учат правильно любить.
Им объясняют, пряча за вуалью
Возможность быть или не быть.

Их обвиняют, судят беспрестанно,
Им повторяют все одно:
«Нельзя! Не смейте! Запрещаем!»
Но им-то, в общем, все равно.

Им все равно, что говорят другие,
Нет смысла. Истина одна -
За масками мы все нагие,
И пусть он- брат, она- сестра.
(24.08.09)

@темы: Стихи

---

Мой вольный перевод песни Tsunaida Te ni Kiss wo

Если кто не знает, это песня, звучавшая во время игры Аллена на пианино в Ковчеге))

Я очень люблю эту песню. Уверена, тем, кто ее не слышал, она тоже непременно придется по душе))

Ночь однажды распахнет объятья,
Мальчик ляжет и уснет.
Пеплом станет огненное платье –
Никого не обожжет.

Был один, теперь нас двое.
Пред глазами промелькнет
Что-то очень дорогое –
Образ в сердце всколыхнет.

И звездой придут мечты, мечты,
Отразятся серебром в глазах.
В свете их родишься ты, лишь ты,
Затерявшийся в веках.

В тени я буду продолжать молиться,
Любить, пока в груди болит
При взгляде на душ плененных лица.
Союз ладоней поцелуй скрепит.

@музыка: она самая)

@темы: Стихи, D.Gray-Man