Девять Хвостов - 2. Глава 18

[Sin-chan]

Название: Девять Хвостов-2
Автор: Sin-chan
Пейринг: Гаара/Наруто, Итачи/Наруто, Недзи/Наруто, Кьюби/Наруто, Киба/Наруто, Сай/Наруто, Саске/Наруто
Рейтинг: NC-17 (в целом)
Жанр: экшн, романс, юмор
Размер: макси
Состояние: в процессе написания
Саммари: Три месяца спустя после событий, описанных в "Девять Хвостов". У Акахи новый враг. Да, и у Акацки тоже. Может, стоит объединиться?
Дисклеймер: все права принадлежат Масаси Кисимото
Предупреждение: частичное AU, слеш
Размещение: с предупреждением
От автора: НЦ для всей истории в целом. Увы, постельных сцен тут раз-два и обчелся. Тут главное - отношения) Ну, и приключения.

18 глава "Точка разрыва"

Глава 18
«Точка разрыва»

В темноте было все и ничто. В темноте зарождалась жизнь и наступала смерть. И Кьюби, демон похоти, огня и ненависти, видел в этой темноте дыхание Ногицуне. Там, где были узы, узы из чакры, что связывали Хвостов, теперь царила пустота. Чакра вторженца, этого Ногицуне, разъела и обратила в ничто его пламя и темную злобу. Кьюби вынужден был признать: сам он не мог вернуть Наруто его Хвостов, не со своей стороны. Отныне Учиха Итачи, Сабаку но Гаара, Хьюга Недзи, Харуно Сакура, Инузука Киба, Хьюга Хината, Сай, Нара Шикамару, Ходзуки Суйгетсу и Учиха Саске – все они отныне вольны были выбирать, идти ли своим путем, или восстановить прежние узы при помощи собственной чакры.
Но пойдут ли они на это добровольно, когда то, что тянуло их к Наруто, исчезло?
Кьюби не знал. Он смотрел на всех них, сгрудившихся вокруг Четвертого и Кушины Узумаки, и просто… не знал.
- Значит, Вы привязали… ээ… свою душу и душу своей супруги к чакре Девятихвостого? – обобщила Сакура отдельные фразы и туманные намеки призраков.
- Ну, как бы, да, - отчего-то виновато почесал затылок уважаемый Хокаге, покосившись на Наруто.
А Наруто молчал. И смотрел на супругов так пытливо, что тем делалось не по себе.
- Что такое, Наруто? – обернулась к другу Сакура, заметив его странное поведение.
Киба тихо советовался с Шикамару, Хината и Недзи переглядывались, ведя беззвучный диалог, молчал Гаара, загадочно улыбался Сай, переминался с ноги на ногу Суйгетсу. Итачи первым подошел к Наруто, встал рядом в ненавязчивой поддержке.
- Эм, Минато, - позвала мужа Кушина, столкнувшись внезапно с необходимостью как-то рассказать уже взрослому сыну о том, что у того все-таки есть родители – они. Однако нервничал и Йондайме. Пожалуй, в последний раз он так волновался только при родах Кушины. Да и как сказать что-то, когда твой сын смотрит на тебя с безграничным подозрением?
Уловив общее настроение, Сакура тоже притихла.
- Если все молчат, тогда спрошу я, - внезапно вышел вперед Саске. Скрестив руки на груди, он смерил супругов Намикадзе тяжелым взглядом. – Вы – его родители, так? – кивок в сторону Узумаки не позволил ситуации оставаться и дальше неясной.
Наруто выдохнул, сам не заметив, насколько до этого был напряжен. Если бы Саске уже не был его лучшим другом, то стал бы им теперь, после своих слов, после своего вмешательства.
Выдохнула, всхлипнув, и Кушина. Она смотрела на Наруто, часто-часто моргая, не давая воли слезам.
- Мы… - сделал шаг к сыну Минато.
- Я – твоя мама, ттебанэ! – вскрикнула его жена, от волнения утратив всякий контроль над голосом.
Наруто вздрогнул. Опустив глаза, он, не веря, покачал головой, спрятал лицо в сгибе локтя. И выдохнул резко – один раз, второй. А когда он все же опустил руку, лицо его озаряла сумасшедшая, абсолютно счастливая улыбка. Слезы бежали по щекам, грудь разрывала радость.
- Мама… - невнятно выговорил он. – Моя мама, ттебайо! – он перевел взгляд на Минато, и тот кивнул, улыбаясь. – О-отец. Черт, ребята, - обернулся Наруто к друзьям, - смотрите! Мои родители!
- Ох, Наруто, - растроганно рассмеялась Сакура, - обними их хотя бы, болван.
Саске поравнялся с Итачи, переглянулся с ним, и вместе братья подтолкнули Наруто к его семье – семье, о которой сами они, проклятые Шаринганом, не смели и мечтать.
Кьюби едва не затошнило при виде счастливого воссоединения Намикадзе. А когда Кушина еще и его своими цепями притянула в их семейный кружок, так демон и вовсе задумался, а не съесть ли всех разом.
Увы, цепи держали слишком прочно.

…

Юки не находил себе места от волнения. С того момента, как они прибыли в Суну, ему упорно не давали встретиться с Наруто. Фактически, все, с кем он общался, были Шикамару, Чоудзи и Сакура. Даже с местными жителями он виделся лишь пару раз – под конвоем.
И принца это не устраивало.
Он пробовал улизнуть из-под охраны, но Чоудзи, вечно что-то увлеченно жующий, каким-то образом всегда его вовремя перехватывал, вручал под нос чипсы и просил не волноваться и просто верить в Наруто.
Пожалуй, именно эта его фраза о вере заставила Юки понять – действительно понять – что что-то не так. Что-то случилось с Наруто. Юный принц всегда закрывал глаза на реальный мир, на все то, что могло его ранить и просто огорчить. Он жил грезами, и видел во всем лишь то, что хотел видеть. Однако Наруто, случайно или намеренно, показал ему иной путь – путь шиноби.
Там, где Юки отворачивался, Наруто шел вперед и живо реагировал на каждое слово, каждое действие. Он не убегал, наоборот, бросался в бой с яростью и страстностью, от которого у принца перехватывало дух. И заразившись его примером, Юки постарался увидеть все то, на что приучил себя не обращать внимания.
И увидел. Увидел, что у Сакуры залегли тени под глазами, что она украдкой стала часто сцеживать сонный, усталый зевок. А у казавшегося раньше равнодушным Шикамару появилась резкость в движениях и хмурая складка на лбу. Даже благодушный Чоудзи время от времени замирал у окна и о чем-то размышлял – мрачном, невеселом.
А Дзиро, верный слуга и друг, всеми силами отвлекал своего господина, натянуто улыбаясь и нервно, слишком часто передергивал плечами.
В воздухе, самой атмосфере, витало напряжение.
Что же случилось? Вопрос этот не давал Юки покоя, но, решившись заговорить с Акимичи, он отчего-то позволил сорваться с языка совершенно иному:
- Я могу чем-то помочь?
Едва ли ни впервые на принца посмотрели с одобрительным, почти благодарным удивлением. Но ответить Чоудзи не успел: двери с шумом распахнули и в комнату ввалились Акацки, причем не одни. Хидан, горячо и матерно споря с напарником, волок за ногу бессознательного Шикамару.
- Это не я! – тут же рявкнул он на подобравшегося Чоудзи. Акимичи, казалось, ему не поверил. – Да ё, бля, почему мне никто не верит!?
- Ты – маньяк и жрец смерти, - просветил его Какудзу, а после обратился к шиноби Листа: - Пацан жив. Хидан уверяет, что он просто свалился ни с того, ни с сего. Где ваша медик?
Но медик не потребовался. Шикамару открыл глаза, попялился в одну точку и с привычной пофигистичностью спросил:
- Почему у меня болят бока?
Какудзу покосился на Хидана. Тот почесал в затылке и пожал плечами:
- Я проверял, в порядке ли он.
- Ногами?
- Не уверен, но, похоже, у меня сломано ребро, - в том же тоне уведомил всех Шикамару.
- Точно ногами, - заключил Какудзу и направился проведать остальных Акахи. Что-то ему подсказывало, что с этими союзничками они еще намучаются. О чем только думал их Лидер?

…

Далеко от Наруто пришли в себя Хината, Киба и Сай. Парней особенно изумило, что Акацки не только не прикончили их, беззащитных, но и перенесли на лежаки. Более того, Конан лично присматривала за их состоянием, пускай медик из нее был не лучший.
- Как себя чувствуете? – спросила она едва ли ни профессиональным тоном врача.
- А, черт! – выругался Киба, что явно относилось не к ее вопросу. – Хината, неужели мы… - обернулся он к подруге, и слова застыли на языке.
Хината плакала – тихо и горько. Слезы катились по ее щекам одна за другой, сил не было их скрыть. Вернее, не было воли.
- Конец узам, - мертвым голосом произнес Сай, внося некоторую ясность для Конан. Он тоже не двигался, глядя на деревянный потолок пустым, словно остекленевшим взглядом.
- Черт, черт, черт! – завопил Киба, бездумно заколотив кулаками по лежаку.
В ушах троицы стояли прощальные – прощальные? – слова Наруто, произнесенные им перед тем, как навсегда изгнать их из своего сознания:
«Так будет правильно. Это ваш шанс освободиться от меня».

…

Со злым рыком очнулся Саске.
- Саске! – радостно воскликнула Карин.
Следом раскрыл глаза Суйгетсу, в ту же секунду взвыв от боли: рванувшая к Учихе Карин наступила прямо ему на лицо. Вроде бы случайно… а может и нет.
Впрочем, на это все равно никто не обратил внимания.
- Саске! Я так рада! Я боялась, что ты не очнешься! Ой! – тут же устыдилась она. – В смысле… наша миссия без тебя могла провалиться и… ну, ты знаешь, лечить тебя там, выхаживать… протирать полотенцем твое покрытое испариной тело… оох… Саске, может, тебе все же плохо, а? Я могу сбегать за водой!
Но Саске ее не слышал. Его вытолкнуто одним из последних: сначала пропал Шикамару; Гаара, кажется, покинул подсознание Наруто добровольно; Сакура пятилась, пока ее образ не растворился; Инузука, Хьюга Хината и Сай исчезли втроем… А потом Узумаки вышвырнул и их с Суйгетсу.
Он серьезно решил отказаться от силы, что давала ему связь с ними?

…

Последними вернулись Итачи и Недзи. Они переглянулись поверх пока еще бессознательного Наруто, Недзи опустил взгляд на свою руку, все еще сжимавшую ладонь Узумаки.
- Я выбрал его, - произнес он, вновь обретя контроль над голосом. Это означало вызов для Итачи, соглашение с ним, признание своих чувств; это было решение, возможно, самое сложное в жизни Недзи и самое желанное; столь противоречивое, но до смешного чистое и светлое. Безумное.
Обратного пути не будет.
- Похоже, мы оба выбрали его, - невесело усмехнулся Итачи.
- Я не отступлюсь.
- Ты и не сможешь теперь. Как и я.
Обратного пути не будет. Ни для кого из них.

…

Разорвав связь чакры со всеми своими Хвостами, Наруто остался один. Рядом не было ни Кьюби, ни родителей – Наруто вышвырнуло далеко от тюрьмы демона, куда-то в другое место, за много слоев от них. Какое-то мгновение он тонул в непроглядной тьме, но прежде чем испугаться возвращения слепоты, Наруто оказался на каменном полу, устланном татами. Овальное помещение с окнами, выходившими на все четыре стороны света – комната, где он провел последние дни.
И рядом неподвижно сидел Итачи. Наруто так часто наблюдал за ним исподтишка, что уже знал: Итачи мог сидеть так, не шевелясь, бесконечно долго. Это всегда удивляло беспокойного Узумаки, даже если ему ужасно нравилась возможность рассматривать своего любовника.
Но в этот раз ему не повезло.
Итачи оглянулся на него, и в черных глазах стояло мрачное спокойствие.
- Что? – спросил Наруто, попытавшись приподняться. Но не смог – Итачи толкнул его в грудь обратно на татами. – Эй!
Не обращая никакого внимания на возмущенный возглас, Итачи лег, или, скорее, даже скользнул поверх Наруто, тесно прижав его к полу своим телом.
- Ты чего? – брякнул Узумаки, но уже тише, больше шепотом. Лицо Итачи всегда завораживало его, особенно, когда было так близко, что занимало собой весь обзор. Эти идеальные черты, словно вылепленные величайшим из скульпторов, и эти невероятные глаза, более уместные для прекрасной женщины, губы – тонкие, но совершенной формы, ласкать которые могло бы стать настоящей зависимостью. От всей этой ошеломляющей красоты и понимания, насколько смертоносен и безжалостен ее обладатель, у Наруто пересохло в горле.
Это будоражило. Возбуждало. И хотелось лишь одного: прикоснуться.
И Наруто прикоснулся – обхватил рукой затылок нависшего над ним парня и притянул ближе к себе, пока дыхание не стало одним на двоих. Они смотрели друг другу в глаза один удар сердца, а затем Итачи поцеловал Наруто, поцеловал жадно, почти вгрызаясь в его рот – не до крови, но до томительного давления и нетерпеливых стонов. Руки блуждали по загорелому подтянутому телу, такому пьянящему, что в бешеном угаре Итачи разорвал на нем сетчатую майку, и этот резкий звук еще больше подстегнул Наруто.
Они оторвались друг от друга глотнуть воздуха, но Итачи воспользовался заминкой, чтобы снять с себя футболку. Вообще-то, Наруто хотел бы сорвать ее сам, но так тоже было ничего. О, когда перед тобой столь восхитительное тело, крайне сложно возражать. Даже думать сложно.
Хотелось только… да, касаться.
Рывком приподнявшись, Наруто провел по этому изумительному телу влажную дорожку от линии пояса и вверх, к ключицам. Расставив ноги шире, он сам сел на колени перед Итачи, и, пользуясь тем, что был ниже любовника, принялся ласкать соски и кожу вокруг них. Чередуя поцелуи с укусами, нежную ласку с неожиданной болью, Наруто наслаждался резкими выдохами Итачи, приглушенными плотно стиснутыми зубами, и его руками на своих бедрах, зеркально повторявшими танец ласки и острого удовольствия.
Внезапно в волосах Узумаки появился захват, заставивший его оторваться от своего занятия и запрокинуть голову. Он столкнулся лицом к лицу с Недзи, но прежде, чем успел что-либо сказать, Хьюга поцеловал его глубоко и настойчиво, внося в их с Итачи резкий темп тягучую, вяжущую волну. Заведенный, Наруто хотел большего и немедленно, но Итачи перехватил его руки, а Недзи удерживал лицо за челюсть и затылок. Это был восхитительный, крышесносный капкан.
От губ Наруто Недзи сместился ему за ухо, к той самой чувствительной точке, заставлявшей Узумаки полностью терять над собой контроль, дрожать и выдавать протяжные, нетерпеливые стоны.
Они оба, Итачи и Недзи, играли на теле Наруто, словно на сложном, но давно изученном, любимом инструменте. Своими руками, своими губами и всей своей страстью они сводили его с ума, и, подведя к той самой точке, когда перед глазами все плыло, а наслаждение столь огромно, что причиняло боль, Итачи, а затем и Недзи позволили чакре демона проявить себя.
Сам Кьюби не столько наблюдал за ними со стороны, сколько был вокруг. Он сам был этой комнатой, и этой одеждой, и полом с татами, и окнами на все четыре стороны.
Все это являлось подсознанием Наруто, и без его воли восстановить узы чакры было почти невозможно.
Почти.
Не Кьюби пришел к этим двоим. О, вовсе не демон предложил вернуться в облюбованные цепи. Из всех них, Девяти-Десяти Хвостов, только Итачи Учиха и Недзи Хьюга оказались достаточно сильными и жадными, чтобы пойти против воли любовника и тайно от него один за другим восстановить звенья цепи – их собственных оков, ставшими желаннее воли, свободы и жизни.
Отныне они, и только они, стояли между Наруто и смертью. И если Наруто покинет жизнь, один из них отдаст свою взамен – не сможет не отдать. Да и как иначе?
Это же Наруто. Их Наруто. Глупый, крикливый, упрямый болван.
Их вера.
Их солнце.
Их надежда, жизнь и любовь.

…

Наруто раскрыл глаза и со стыдом отметил болезненный стояк. Сам он лежал на циновке в знакомой до отвращения комнате, а рядом, в шагах трех от него, сидели Итачи и Недзи, не спеша, пили чай и вели беседу на пониженных тонах.
Глядя на эту идиллию, Наруто еще больше устыдился своего «влажного» сна с участием этих двоих. Он уже давно фантазировал о тройничке, но никто из всех его любовников упрямо не желал устраивать маленькую оргию. Вот спать в одной большой куче – пожалуйста. Наруто этого не понимал и тихо страдал.
С клонами попробовать, что ли?
Хотя секса у него и так легкий передоз.
«А вот и нет! – тут же возразил он сам себе, - У меня почти неделю ни с кем не было».
Слепота и угроза для друзей как-то не располагали к такому».
А теперь и хрен с кем будет. После разрыва связи-то…
- Присоединишься к нам, Наруто? – голос Итачи звучал слегка насмешливо, будто он прочел постыдные мысли Узумаки.
Или заметил бугор на штанах?
«Конечно, заметил, ттебайо!»
Наруто тут же подскочил, как ошпаренный.
- Сколько я провалялся? Акацки ничего не учудили? И как вы… сами?
- До рассвета осталось два часа. Будет четыре дня, как мы в Суне, - спокойно ответил Недзи, удерживая в руках стакан с чаем, - Акацки придерживаются уговора. А что по поводу твоего последнего вопроса… Да, мы в порядке.
- Все? – осмелился уточнить Наруто.
- Нет, Наруто, в порядке мы двое, - с мягкой улыбкой, но со сталью в голосе заметил Итачи. – Что до остальных – спроси их сам. Не думаю, что кому-то из нас пришлось по вкусу твое решение.
- Так было нужно для вашего же блага, - жестко произнес Узумаки, мгновенно переменившись. Он расправил плечи, поднял голову, встретив глаза любовников твердым взглядом, и сам весь будто бы стал больше, весомее. – Ни у кого из вас не было выбора. Никто из вас не успел узнать другую жизнь – простую.
- С чего это ты взял? – прищурился Недзи. Но Наруто лишь невесело усмехнулся. Если насчет Итачи у него оставались большие сомнения, то Недзи точно был девственником. Как и Гаара. И Сай. Да и Сакуре-тян давно пора притащить Саске. Хината теперь когда-нибудь выйдет замуж. Шикамару и Суйгетсу, до которых Наруто, к счастью, не успел добраться, тоже однажды встретят свои половинки.
И все они будут счастливы. Обязательно.
Все они позабудут эти демонические связи, перевернувшие их жизни с ног на голову. Да, обязательно.
И Наруто будет рад за них. И благодарен, если они после всего не отвернутся от него. Хотя бы просто не отвернутся!
- Твой рамен, идиот! – ворвалась в комнату злая Сакура с подносом в руках. – Ешь, пока я тебя не убила!
- Сакура…
Оставив поднос, девушка резко развернулась и вышла, хлопнув на прощание дверью. И все же Наруто успел заметить слезы на ее лице.
- Остальные еще в большем бешенстве, - подтвердил опасения Узумаки Недзи.
- Ладно, - проглотив откуда-то взявшийся комок в горле, Наруто опустился на циновку и притянул к себе уже порядком остывший рамен. Значит, Сакура-тян какое-то время стояла у дверей и слушала их разговор. Надо же, а он и не почувствовал. Теперь Наруто никого из них не чувствовал. И отчего только правильные поступки приводят к такой боли в груди?
- Мы засиделись, - не в силах выносить тишины, сказал он рассеянно. – Уходим на рассвете. Пора уже добраться до этой Страны Земли, ттебайо.