Хозяин для двух слуг. 2 глава

[Sin-chan]

Название: Хозяин для двух слуг
Автор: Sin-chan
Пейринг: Себастьян/Сиэль/Клод
Рейтинг: NC-21
Саммари: Себастьян и Клод - верные слуги Сиэля Фантомхайва. Но если бы только это...

2 глава

2 глава

Благодаря стараниям Лау расследование получило зацепку. Если верить его осведомителям, детей, подходивших по типажу, в окрестностях Лондона пропало куда больше, чем уже известно – по меньшей мере, еще шестеро за последние три месяца. Это могло бы стать несущественным, если бы Сиэль не обратил внимания на первые две жертвы. Два мальчика исчезли с праздника, устроенного для сирот в доме барона Нельсона. Конечно, объявили, что мальчики сбежали, вот только их больше не видели.
Нигде.
Клод предоставил огромный список толкований символики ключа, обнаруженного на жертвах, с подробным описанием и историей каждого. Выходило, что ключ, так или иначе, являлся составляющей нескольких семейных гербов, имел отношение к двум общественным организациям – историческому и литературному, упоминался в девизах различных обществ и клубов. И это не упоминая легенд и мифов, старых историй и иностранных значений, вплоть до богини верности Кибелы, чьим символом считался ключ.
Выслушав отчет своего секретаря, Сиэль решил остановиться на бароне Нельсоне. Отправив Себастьяна собрать о нем всю возможную информацию, юный граф, в ожидании новостей, погрузился в обыденные дела.
Но едва он вник в первый по срочности договор о поставках, как весь особняк сотряс громкий и пронзительный девичий возглас:
- Сиэль!!!
Юный граф не сдержал усталого вздоха:
- Лиззи…

…

- Леди Элизабет Мидлфорд, - сухо произнес Клод, встретив невесту господина на лестнице, - настоящей леди следовало бы предупреждать о своем визите.
Элизабет, бежавшая к Сиэлю в кабинет в радостном предвкушении, будто споткнулась от его слов. Когда бы она ни появлялась в поместье, Клод относился к ней с неприкрытой антипатией, если не сказать отвращением. По-холодному строгий и словно вовсе не живой, он пугал ее, заставлял нервничать и теряться.
Клод Фаустус был совсем-совсем не милый. Пугающе не милый.
- Я… я пришла к Сиэлю! – отважилась сказать девочка, нервным жестом оправив подол платья. Под взглядом секретаря она казалась себе никчемной.
- Его Светлость занят.
- Но я – его невеста!
- Ваш статус не дает Вам права вмешиваться в расписание моего господина из-за минутной прихоти, - все тем же тоном заметил Клод. Позади Элизабет беззвучно и совершенно незаметно появились двое из трех помощников секретаря. – Проводите леди Элизабет к ее экипажу. Она уезжает.
- Н-но я…
- Элизабет! – Сиэль вышел на устроенный невестой шум, хотя отчетливо понимал, что мог позволить Клоду выпроводить ее. Увы, это было бы слишком грубо.
- Сиэль! – при виде обожаемого жениха Элизабет расплакалась и кинулась ему на шею – подальше от страшного Клода. – Сиэль! Сиэль!
- Кха, задушишь! – запротестовал юный граф. Он терпеть не мог всего, что могло уронить его достоинство. И Лиззи со своими обнимашками входила в это число.
Клод молча, одним взглядом, отозвал помощников – теперь хозяин уже не позволит ему выпроводить леди Элизабет.
Жаль, искренне жаль.
Глядя на эту девочку, всю в кружевах и кудряшках, радужных мечтах и детских восторгах, демон-секретарь испытывал нечто сродни мигрени. Кристально чистая душа, без пятен и сомнений, яркая, до рези в глазах слепящая.
Недолговечная и слабая.
Такая душа на вкус будто туман – слишком воздушная, невнятная, безвкусная, она не способна насытить. В этой душе не было опыта, того горького, выстраданного знания, коим переполнен его господин; в этой душе не блуждали черные мысли, что ласкали бы тягучей патокой нёбо; нет, в конце концов, той ненависти, что в причудливом узоре переплелось со светлыми стремлениями. О, как они щекотали язык, когда их, подобно острым специям, было ровно столько, чтобы подчеркнуть, а не испортить блюдо.
И как отвратительно, когда нечто столь пустое, как леди Элизабет, смело приближаться к его господину. Она могла его испортить, но хозяин запретил причинять кому-либо вред без приказа.
Жаль, искренне жаль.

…

Себастьян вернулся ровно к тому моменту, когда Лиззи задумалась о сладостях. Идеальный дворецкий, он подал к столу бисквиты и кексы с ягодами и мятой, с восхитительным кремом и самым нежным джемом, тающим на языке. Лиззи щебетала о туфельках и нарядах, нахваливала блюда Себастьяна, снова и снова напоминала Сиэлю, как она его любила и как по нему скучала.
Сиэль пил чай, катал вилкой кусочек бисквита в креме и бросал взгляды в окно. Там, на залитой солнцем лужайке, стоял Клод. Просто стоял и смотрел на своего господина. Ждал.
- Сиэль? – притихла Лиззи, заметив, наконец, что мальчик ее совершенно не слушал. Заметила она и то, куда он смотрел. Слова сорвались раньше, чем девочка успела себя отдернуть: – Уволь его.
- Что? – не столько смысл слов, Сиэля привлек тон Элизабет – неуместный, призрачный отголосок в ее звонком голоске, почти злой, почти отчаянный.
- Я боюсь его, - призналась Лиззи, обняв себя за плечи, словно ей стало зябко. – Он совсем не милый.
Сиэль озадаченно смотрел на свою глупенькую невесту. Или не такую уж и глупенькую?
- Вот Себастьян добрый! И милый! – запальчиво продолжила девочка. – Разве он не может заменить тебе секретаря?
Демон-дворецкий высился неосязаемой тенью за ее спиной и улыбался – надменно, снисходительно, предвкушающе. Глядя на него, Сиэль рассеянно думал, что все-таки Лиззи глупа. И пусть это не ее вина, пусть обман демона не раскрыть, Сиэля раздражала кузина. Как и прочие люди, окружавшие его.
Что можно сказать о человеке, о ребенке, если ему комфортнее в обществе демонов?
- А левая рука заменит правую?
- Что?
- У меня много дел, Элизабет.

Что можно сказать о ребенке, если ему комфортнее в обществе демонов?
Что можно сказать о его душе?

…

Лишь поздно вечером Сиэль посадил Элизабет в экипаж, заверив суетливую невесту, что, конечно же, тоже будет скучать. Едва карета скрылась за холмом, юный граф вернулся в дом, где его терпеливо ожидали верный дворецкий и не менее верный секретарь.
Сиэль смерил обоих демонов взглядом, раздраженно приударил тростью.
- Опустись, - коротко скомандовал он Клоду. Фаустус покорно преклонил колено, помедлив лишь для того, чтобы снять с лица очки. Сиэль молча отвесил демону хлесткую пощечину.
- Веди себя почтенно по отношению к Элизабет, - сухо, без эмоций, приказал мальчик. – Я не желаю больше выслушивать от нее жалобы на тебя.
- Слушаюсь, мой лорд.
Смиренно склоненная голова, ровный голос и лишенные напряжения плечи – сколько уже раз Сиэль видел Клода в таком положении? Чертов демон. Любое наказание он воспринимал как награду.
Резко развернувшись, Сиэль направился в кабинет. За его спиной, все еще коленопреклоненный, умиротворенно улыбался секретарь.
- Мазохист, - со злым неодобрением хмыкнул Себастьян.
Улыбка Клода переросла в оскал. Водрузив очки обратно на переносицу, он плавно поднялся на ноги, с трепетом коснувшись щеки, на которую пришлась пощечина.

…

Из того, что удалось выяснить Себастьяну, вероятность причастности барона Нельсона к преступлениям не то, чтобы возросла, но явно не уменьшилась. Барон частенько устраивал в своем поместье детские праздники, на которые мог попасть всякий, кому не исполнилось больше пятнадцати. Своих детей у него не было. Семь лет назад усыновил мальчика десяти лет. Поддерживал два работных дома и сиротский приют. Не считая случая, который и привлек к нему внимание Сиэля, больше детей на территории поместья не пропадало.
С неприкрытым отвращением Сиэль признал, что все-таки придется следовать слову, которое он так неосторожно проронил перед лордом Рендалом.

…

Поместье барона Нельсона располагалось недалеко от центра Лондона. За чугунными воротами развернулся празднично украшенный парк, по нему носились, весело хохоча, юные гости. Из радушно распахнутых дверей дома лилась задорная музыка и детский смех. Всюду пахло карамелью и сладкой ватой.
Сиэля от этого места пробрала дрожь.
Сам он, под стать местным детям, явился к барону на праздник в не по размеру больших штанах на подтяжках, грубой, холщевой рубашке и потертой жилетке. Ботинки выглядели ужасно, но Себастьян подобрал их так, чтобы ноге было комфортно. Правый глаз с печатью договора скрывала длинная челка парика соломенного цвета – практически все жертвы были светловолосыми.
В руках Сиэль теребил старенькую, потертую шапочку, прикасаться к которой в иное время откровенно побрезговал бы. Проходившие мимо ребята через одного задевали его, кто вскользь, кто намеренно. Сиэль не огрызался, только поминутно извинялся и время от времени съеживался, стараясь казаться меньше и незаметнее.
Столь скромное и забитое поведение он избрал для себя тоже неслучайно: помощники Клода донесли еще одну интересную деталь, объединявшую всех жертв, включая тех, чьи тела не были найдены. И деталь эта заключалась в тихом нраве мальчиков. Скрипя сердце, вспыльчивый Сиэль преобразился в милого и трогательно ранимого ребенка со взглядом барашка на заклание.
- Бисквита, юный гость? – склонился к нему Себастьян с подносом лакомства. Здесь он играл роль официанта.
На краткое мгновение Сиэль позволил себе наградить слугу злобным взглядом, отчего улыбка Себастьяна стала чуточку больше. Юный граф взял себя в руки и, потупившись, отрицательно покачал головой.
- Прошу Вас, юный гость, наслаждайтесь вечером, - едва ни промурлыкал демон, удаляясь. Ему безумно нравилось видеть строптивого хозяина в образе ничтожного червяка.
Выждав пару минут, Сиэль направился из парка в дом, где длинной вереницей тянулись столы с едой. В центре зала приглашенные циркачи устроили целое представление – волшебное и смешное до слез. Здесь же находился и сам хозяин дома – барон Арчибальд Нельсон. Тучный, с поредевшей шевелюрой и непропорционально большим ртом, облагороженным усами, он сидел в кресле среди ребятишек и вместе со всеми смотрел представление. Казалось, он искренне увлечен.
Сиэль задумался, каким образом привлечь к себе внимание барона. Пожалуй, проще всего было бы спровоцировать конфликт с кем-то из детей постарше и выставить себя жертвой…
- Первый раз здесь? – дружелюбно спросил высокий парень, прислонившийся к стене рядом с Сиэлем. Окинув его быстрым взглядом, юный граф отбросил идею с провокацией. Судя по возрасту и дорогой одежде, человек перед ним являлся никем иным как приемным сыном барона. Фредерик.
- Здесь все так… дорого, - ломким, лишь самую чуточку испуганным голосом проронил Сиэль, вновь взявшись нервно сминать головной убор в своих руках.
Не переиграл ли он?
Фредерик рассмеялся, покровительственно похлопав Сиэля по плечу.
- Не волнуйся! Даже если ты что-нибудь сломаешь или разобьешь, никто не станет тебя ругать. Хочешь есть?
И словно в ответ живот Сиэля забурчал – проклятая маскировка требовала от него пропустить обед и ужин. Смутился мальчик полнее искренне.
- Пошли! – скомандовал Фредерик и повел Сиэля к одному из столов с блюдами.
Самолично накладывая еды для гостя, сын хозяина дома, наконец, представился:
- Я – Фредерик Нельсон. А тебя как зовут?
- Финни, - смущенно улыбнулся Сиэль, – я – Финни Флетчер, - и тут же запальчиво спросил, - А здесь, правда, кормят?
Фредерик на мгновение опешил. Глянув на тарелку в своих руках, он с улыбкой протянул ее Сиэлю.

- Значит, ты сирота, - поужинав, ребята расположились, по предложению Фредерика, в одной из комнат поместья. За закрытыми дверями было тихо и спокойно, а сын барона Нельсона умел везти беседу в той особой манере, что располагала к полному доверию.
- Да, - кивнул Сиэль, сгорбившись. – Я… я, наверно, теперь уже никому не нужен. Без родителей я… я…
Первый же всхлип заставил Фредерика заключить Сиэля в объятия. Мальчик замер в чужих руках, а Фредерик утешительно поглаживал его по голове.
- Мне очень жаль, - до боли искренне прошептал он.
… Вот только сожалел он не о прошлом своего нового знакомого.
Сиэль убедился в этом в следующую секунду: объятие превратилось в стальную хватку на затылке, а к лицу мальчика прижали кусок ткани с печально знакомым сладковатым запахом хлороформа.
Сиэлю почудился издевательский смешок Себастьяна. Следом наступила тьма.